Амон-Ра

Он долго и терпеливо ждал. Ведь других неотложных дел в его царстве все равно не было. Перед собой он обнаружил гнездо муравьев. Начал считать муравьев, но дальше десяти он уже сбивался и злился на числа, которые не подчинялись ему. Тогда он взял палочку и начал разрушать гнездо. Бедные муравьи, перепуганные разрушительным бедствием, метались кто куда, а он своей палочкой все углублялся в их внутреннее царство. Наконец он докопался до покоев короля муравьев. Тот вырвался разгневанный на поле боя и что-то беззвучно, шевеля усиками, закричал своим подданным. Тысячи разбежавшихся муравьев сразу же повернулись и набежали на своего обидчика, от которого начались их бедствия. Они со всех сторон полезли на него, вонзая свои ядовитые жала. Большой Мальчик бешено заорал и бросился в речку.

Освободившись от муравьев и успокоившись, он опять уселся на другой камень у дороги. И тут он увидел путника. Тот сидел на осле и направлялся в его сторону. Он был стар и так кивал головой, будто дремал. Надо его попросить, может, даст что-нибудь поесть, подумал Большой Мальчик, а, может быть, попрошу, чтобы взял меня с собой и приютил.

Но, чем больше приближался путник, тем злонамереннее становились его мысли. Тогда он скрылся в кустах, вооружившись большим камнем.

Через спину осла был перекинут маленький мешок. Старик не дремал, он напевал песню. Ни осел, ни его хозяин не заметили, что в кустах кто-то притаился — старик вслух напевал свои мысли, а осел увлеченно слушал. Так они прошли мимо кустов.

"Сейчас заткну тебя!" — злобно прошипел Большой Мальчик, вылез из-за кустов, нагнал старика сзади и со всей силой ударил его по голове камнем. Старик действительно сразу умолк, медленно перегнулся на бок и свалился на дороге.

Осел почувствовал облегчение. Наверное, мой хозяин хочет пройтись пешком, подумал он, и оглянулся, чтобы своими большими и добрыми глазами сказать своему старому и единственному в жизни другу спасибо. Но увидев, что его единственный друг валяется на дороге с окровавленной головой, а какое-то человекоподобное хочет сесть на него, осел страшно разгневался, заорал что было мочи и, недолго думая, высоко подняв задние ноги, так безжалостно ударил ими человекоподобное, что тот взлетел высоко в воздух и упал далеко от места происшествия.

Большой Мальчик очень поздно пришел в себя. Переломанные ребра выступали наружу. С трудом он вспомнил, что с ним произошло, и почему он валялся далеко от дороги. Со стоном он поднял голову и посмотрел на дорогу.

Старик так же лежал в крови, а осел стоял над ним, не теряя свою ослиную надежду, что его друг вот-вот откроет глаза, встанет, сядет ему на спину, и они вдвоем, со своими мыслями-песнями, продолжат дорогу.

Большого Мальчика манил мешок, который висел на осле, в нем что-то должно было быть. Ползком добрался он до дороги, еле-еле встал на ноги и сбоку подкрался к ослу. Осел как бы не видел его, стоял без движения и упорно глядел на своего друга. В его больших глазах понимание и переживание горя накапливали слезы. И как только Большой Мальчик протянул руку к мешку, тот заорал теперь уже душераздирающе, это был плач обреченного и покинутого; он размахнулся своим сильным хвостом и так ударил им по голове человекоподобного, что тот тут же рухнул на дорогу и опять ушел в небытие.

Когда, наконец, он пришел в себя и приоткрыл глаза, то смутно разглядел, что какие-то двое стояли над ним, о чем-то разговаривали и указывали на него. Первое, что пришло ему в голову и ужаснуло, было то, что его нашли легионеры. Он тут же вспомнил, как сбросил старика с осла, и испугался, что они обвинят его в убийстве. Он чуть было опять не потерял сознание, теперь уже от страха. Он не мог вскочить и убежать от них. Но собрал все свои силы и закричал, однако вместо крика у него из горла вырвалось какое-то шипение:

— Не я… не я…

Двое мальчиков опустились на корточки и внимательно на него взглянули.

— Ты умираешь или возвращаешься с того света? — спросил один.

Большой Мальчик понял, что они были не легионеры, и немного успокоился.

— Умоляю, помогите… — сказал он им губами. Они догадались, перетащили его к речке и дали глотнуть воды.

К нему вернулись невыносимые боли, он застонал.

Мальчики допытывались: кто он и почему валялся на дороге, что с ним случилось.

Большой Мальчик испугался, что они выдадут его легионерам, обвинят в убийстве, потому начал лепетать:

— Я не убивал… клянусь богами… не вините меня… я не убийца…

Мальчики переглянулись, не понимая, о чем он говорит.

— Кого не убивал? — спросил один.

— Того, который на осле сидел… я не убивал…

— А где осел или убитый? — спросил другой. Большой Мальчик с трудом взглянул на дорогу, где должны были быть осел и окровавленный старик.

Но там никого не было.

— Наверное, почудилось мне… — пролепетал он, а в душе подумал, что спасен. Однако куда могли исчезнуть старик и осел? А кровь на дороге?

Мальчики не бросили его. В течение нескольких недель ухаживали за ним, кормили и поили. Он выздоравливал и все трое понимали друг друга.