Amore mio Юля Котова (СИ)

Минуты не прошло, и надо мной снова было звёздное небо. Совсем рядом находилась проезжая часть, по тротуару несмотря на поздний час ходили люди. И это все совсем не вязалось с тем местом, где я провела последние полтора часа. Окинув взглядом здание клуба Вероники, в котором не было окон, я замерла, ощутив всем телом, как близко ко мне стоял Бредин.

— Сумасшедшая, — он обнял меня сзади, — я так испугался, когда ты исчезла. Больше никогда так не делай. Можешь меня побить, что угодно, только не уходи.

Бредин уткнулся лицом мне в макушку и крепче прижался к моей спине.

— Отпусти, — мой голос противно дрогнул.

— Юля, сколько можно? — он разжал руки.

Я тут же выскользнула из его объятий и повернулась к нему.

— Зачем ты снова это делаешь? — я шагнула назад.

— Делаю что? — он сократил расстояние между нами.

— Заставляешь меня верить тебе.

Я вновь отступала.

— Как я могу заставить тебя? Разве можно получить доверие силой?

— Ты берешь его не силой.

— Тогда я не понимаю, — он развел руками.

— Все ты понимаешь.

— Скажи это, — попросил он и подошёл максимально близко.

— Ни за что, — я опустила голову, когда его руки нашли мои.

— Тогда я скажу, ладно? Я люблю тебя, Юля. Люблю так, что мне иногда дышать трудно, вот как сейчас, — он положил мою ладонь себе на футболку под распахнутой толстовкой. Я чувствовала сердцебиение парня и то, как быстро вздымалась его грудь, ощущая что со мной происходит то же самое. — И я не понимаю, почему мне понадобилось столько времени, чтобы ты узнала об этом.

Глава 17. Все точки над «Ё»

Было наивно думать, что мне удастся убежать от Бредина. Добавим то, что я была без обуви, не совсем трезвая и чувствовала себя измотанной, а брединские ноги были длиной, как шпалы. Он не оставил мне шансов.

— Ты ведь все знала, да?.. Конечно, ты знала.

Развернув к себе, парень удерживал за предплечья. Мимо нас прошла компания парней и девушек. Они громко смеялись, возможно, над моим странным видом. Но мне было плевать. Я уже неоднократно побила собственные рекорды идиотских поступков и сейчас пыталась сделать это вновь.

Я отвернулась и молчала.

Конечно, он любил меня. Даже такой упрямой ослице, как мне это было ясно. Разве можно так убедительно играть? Но я снова не могла вынести того, что происходило за моей спиной. Чувствовать себя его трофеем, пусть и желанным… нет, это было не в моих принципах.

— Юль, я сейчас вызову такси. Ладно? — интонация Бредина была чересчур мягкой и успокаивающей, словно он разговаривал с умалишенной.

Он снова хотел все замять, и я не могла допустить этого.

— Нет, — мой голос звучал устало, но я была полна решимости. — Ты прямо сейчас мне объяснишь, что значат те дебильные челленджи Филина. Тогда на выпускном и сейчас. Я хочу понять, почему ты поощряешь всю эту хрень?

— Кто тебе сказал? — Бредин отшатнулся от меня.

— Стас показал вашу беседу.

— От него ожидаемо.

Бредин смотрел на дорогу, и его лицо то и дело озарялось светом фар проезжающих машин. Мои ноги в тонких носках стали мёрзнуть, и я решила напомнить парню о своем существовании.

— Это все, что ты мне скажешь?

Он повернулся, приблизился и взял меня за руку, накрывая ее второй ладонью. Я подумала, что тоже самое бы не мешало проделать и с моими ступнями.

— Я… мне очень стыдно, Юля. — Бредин избегал встречаться со мной взглядом и смотрел вниз. — И мне жаль.

— Так значит… тогда, в школе… Все это было неправдой? Наш разговор и все остальное?

— Ну уж нет, — он покачал головой. — Танец, поцелуй и мое предложение свалить оттуда — все было по-настоящему.

Я дернула руку и отступила.

— Тогда, почему ты… почему ничего не сделал?

Он засунул руки в карманы толстовки и развел их в стороны.

— А что я мог тогда исправить? Я пришел утром к тебе, принес твои вещи, то, что ты оставила. Я хотел поговорить, но твой дед сказал, что ты у родителей, а потом ты до самой осени не появлялась.

Он был прав. В то лето я старалась бывать у деда как можно реже и не сталкиваться с парнем. Но разве это мешало ему исправить ситуацию?

Жадно втянув воздух, я выдохнула. Это не было попыткой вернуть самообладание. Я просто устала от этого длинного дня, странной ночи и борьбы с собственными противоречиями.

— И тебя все устроило?

Бредин снова оказался рядом. Стоял так близко, но не решался коснуться меня.

— Конечно, нет, — ответил он. — Но ты ни на шаг меня не подпускала весь прошлый год.

— А на что ты рассчитывал?! — подняв голову, я смотрела на него и снова орала из последних сил.

Он сделал глубокий вдох.

— Не знаю! Я придурок, ты была права.

С этим было трудно спорить. Неудивительно, что мы оба сейчас тут стояли.

Но я была влюблена в него. И сейчас чувствовала это особенно остро, даже несмотря на его поступок. Мне очень хотелось, чтобы он нашел себе оправдание, и я готова была принять его. Важно было то, что теперь я знала правду.

— А поговорить? Объяснить?!

— С тобой поговоришь, — усмехнулся Бредин.

— Так это моя вина?!