Ампутация Души

— Еще когда он меня не разжаловал, ходил я с этим Пафнутием на отпевание. Смотрю: а он деньги берет у покойника с гроба, а там много понакидали. Пробубнил: «Богу — Богово» — и раз себе под рясу. Я вот ему и высказал потом все что думаю. А он мне: покайся, богохульник, а то в рай не попадешь. Ха! А я ему: а чего мне твой рай? Не надо мне рая! Я уже настолько привык к этому аду, что мне в раю неуютно будет. Да и потом, перед кем каяться-то? Перед ним, что ли? Тьфу! Уголовная харя, едрень фень. Рясу напялил и думает — святой теперь. Ручки ему все целуйте.

— Постой, Скипидарыч, — недоумевал Деснин, — Какой уголовник, ты чего?

— Известно какой. Я тут про него разузнал, да он и сам не особо скрывает. Он бывший зэк — восемь лет из своих тридцати за решеткой. Сидел не знаю за что, может и не за что, да покаялся к тому же. Но неправильно, видать, как-то покаялся. И вот этому урлу доверили пасти души прихожан, едрень фень! Люди идут крестить детей, венчаться, отпевать, в грехах каяться. Неплохое начало, да?

— Нет, Скипидарыч, базаришь. Не может быть такого.

— Может, Коля, может. Теперь еще не такое на свете творится. Ты просто от жизни отстал. Хотя я и сам понять не могу, как такого могли поставить священником. Должно быть, действовал наш архиепископ по принципу: «На тебе, Боже, что негоже». В армию когда берут, и то вон как проверяют, а тут, видать, всех без разбора гребут.

— Так вы бы пожаловались, что ли. Может архиепископ и не знает.

— Как же, пожалуешься тут. Нам здесь жить, а у него — «крыша».

— Чего-чего? У попа — «крыша»?

— Представь себе. Они, урки эти, и церкви к рукам прибрать решили. Говорят, многие были поначалу ошеломлены божественной карьерой «братана». А после рассудили: если уж в наше время уголовники берут власть во всех структурах, то почему церковь исключение? Видать и Бог без «крыши» никуда, едрень фень. Вот так местные «братки» стали прикрывать святого отца, обламывая тех, кто шел против него.

— Не пойму я — какой смысл? Зачем он им?

— Ну во-первых — свой. Во-вторых, доход имеется — церковь древняя, да и от Москвы не так далеко. Здесь и паломники, и туристы — все деньги оставляют. Потом обряды всякие — все хотят, чтоб не в новострое каком, а в настоящей церкви. Вот и едут специально. Потом, народ нынче шибко грешен, а молебны всякие денег стоят. У нас вон в церкви прейскурант даже висит. Помимо крещения, венчания и прочего, есть там такой пунктик: «Молебен за удачную сделку» и цена рядом, приличная причем. Да, а освящение знаешь сколько стоит? Вроде как нельзя освящать кабаки, винные лавки, казино да бордели всякие, но за дополнительную плату — пожалуйста. И, знаешь, прейскурант этот все расширяется и расширяется. Фантазия у Пафнутия большая — вот он и выдумывает все новые «услуги», едрень фень. Жаден он до денег, ой как. Да и братва свое требует. Я тут, шутки ради, подписал в прейскуранте этом «Вход в рай………….1000$». Думал, зачеркнет — оставил. Видать надеется, что кто-то заплатит. Да, еще — иконы в церкви, вот те крест — не те. Подменил их Пафнутий под видом реставрации. А настоящие иконы — ушли. Сам знаешь почем они теперь. В общем, стригут бабки как могут. Раньше только свечки да просфоры продавали, а теперь и вином торгуют, скоро до наркотиков дойдут. Да много чего еще — вот и посчитай, какой навар с церкви. Приличный получается. Но это все еще цветочки. Слухи ходят, что в церкви у них, ну у братвы, нонче цельный склад всяких запрещенных вещей. А что, я верю — очень удобно. Как говорится — Бог не выдаст, свинья не съест. Недаром Пафнутий у меня ключ отобрал. Так что иметь «свою» церковь для братвы очень даже выгодно.

— А вы что терпите?

— Да вот не утерпел один — написал куда следует. Ответа и по сей день нет. Ну а Федьку-то Фролова, кто заявление писал, так измордовали — родная мать не узнала. Это уже братва подсуетилась.

— А что же сам архиепископ?

— Вот на него вся надежда, да только боятся все после того случая. А куда податься? Других церквей рядом нет. И так вон некоторых баптисты заманили. Да ладно баптисты — есть еще и похуже. Фимка, вон, Дворкин, говорят, в сатанистах ходит. У нас сейчас свобода вероисповедания — в кого хочешь, в того и верь. Хочешь в Бога, а хочешь — и в дьявола, едрень фень. А я всегда говорил, что свобода совести ведет к свободе от совести; свобода слова — к свободе от слова; свобода выбора — к свободе от выбора, ну и так далее. Так вот, знаешь, странные вещи творятся. То могилу надрытую найдут, то в церкви посреди ночи огонь вспыхнет. Эх, при Никодиме-то весь приход был путным, а сейчас… Каков поп — таков приход, одно слово. А знаешь, что еще четыре века назад Василий Блаженный предсказывал? «И вновь воздвигнут храмы, но народ не будет ходить в них, ибо попы будут служить не Богу, но злату». Не врал.

Дверь в приемную скрипнула. На пороге стоял молоденький, безусый еще монашек.

— Вы к архиепископу? — робко спросил он Деснина.

— Да, — ответил тот, — а что?

— Вам велено передать, что вас сегодня уже не примут.