Амсдамский гамбит

Рид тряхнул головой, но, проследив за взглядом Бренна, указывающим на стоящего в стороне и уже разоблачающегося Боера, вздохнул и принялся расстёгивать пуговицы рубашки. Впрочем, завершить начатое ему не удалось. Сестрица Бренна вывернулась из хватки брата и, моментально оказавшись рядом, под удивлённый ропот окружающих их компанию орков взяла процесс в свои руки. Попутно прошипев главе своей семьи и Риду, чтобы не дёргались и не мешали ей исполнять свою роль, она, демонстративно и крайне вызывающе, под многочисленными взглядами гостей принялась раздевать Рида. Тот аж замер в ошеломлении от такой выходки любовницы. Но уже в следующий миг пришёл в себя, услышав, как Цатти выматерился сквозь зубы. Тихо, но вполне отчётливо.

– Что ещё? – буркнул Рид, позволяя вьющейся вокруг жутко серьёзной Ириде снять с него сорочку.

– Татуировки, – сказал, словно плюнул, Бренн и вновь кивнул в сторону Нарди. – Магические татуировки, видишь? На руках и спине. Худо дело…

– М-м, полагаю, их использование не запрещено? – осведомился Рид, искоса поглядывая на своего будущего противника и стоически сохраняя невозмутимое выражение лица, чувствуя, как руки Ириды взялись за пряжку ремня его брюк.

– А его невозможно запретить, – хмуро отозвался Цатти. – Действие татуировок попросту не блокируется… если только заковать носителя в блокираторы по рукам и ногам, но тогда он и пошевелиться-то толком не сможет. Девол! И ведь мы даже не сможем заявить протест. Время вышло…

– А могли? – удивился ван Лоу и, повернувшись к вздрогнувшей Ириде, успокаивающе погладил девушку по руке. Та еле слышно вздохнула и, встряхнувшись, продолжила свой спектакль.

– Теоретически, – скривился Бренн, старательно отводя взгляд от скользящей вокруг Рида сестры. – Проблема в том, что такие вопросы решаются во время утверждения правил поединка. Тогда судьи рассматривают татуировки бойцов и выносят решение о накладываемых ограничениях в схватке, за соблюдением которых они и должны наблюдать. Но для этого, как ты понимаешь, нужно знать о наличии у бойцов подобных татуировок.

– Оу, а я полагаю, для тебя и Харкона наличие у Нарди нательной росписи стало сюрпризом, а? – спросил Рид.

– Не то слово! Это тысячу лет назад, когда наши предки из всей верхней одежды признавали лишь штаны да безрукавки, боевые татуировки не были секретом, а сейчас… – Бренн окинул выразительным взглядом собственный щёгольский костюм-тройку и, поправив шляпу с серебристой лентой на тулье, развёл руками. – К тому же они вышли из моды уже лет семьсот как минимум. Хотя… это же Нарди, а они как раз когда-то славились мастерством нанесения боевых татуировок.

– Та-ак, – ван Лоу на миг прикрыл глаза, просчитывая варианты, но уже через секунду вновь их открыл. – Спроси отца, может, он знает, за что отвечают эти рисунки?

– Сейчас, – Бренн исчез из виду, растворившись в толпе, словно кусок сахара в чашке горячего кофе. А Рид… ему оставалось только ждать возвращения приятеля и терпеть изучающие взгляды окружающих, с интересом наблюдающих за представлением, устроенным Иридой с его участием. Ну почти. Если уж Нарди решили мухлевать, то почему бы не ответить им той же монетой?

И ван Лоу погрузился в лёгкий медитативный транс. Ненадолго, правда. Бренн вернулся уже через несколько минут, но этого времени Риду хватило, чтобы настроиться на нужный лад и напитать мышцы и связки энергией Запределья. Комок холода, рождающийся где-то в груди, повинуясь приказу хозяина, выстрелил морозными нитями, пронзая тело, оплёл потоками силы мышцы, кости и связки, растёкся тонкой, едва ощутимой плёнкой под кожей, заставив её побелеть, словно тронутую «холодным» ожогом. Неприятно, да и для здоровья этот трюк не особо полезен, но если Рид сегодня выживет, то у него будет достаточно времени, чтобы исправить последствия этого шага, если же нет… хм, всё равно спокойное посмертие ему не грозит, так о чём сожалеть-то? Ну а о том, что кто-то заметит его манипуляции, можно и вовсе не волноваться. Всё же он достаточно опытен, чтобы не выпустить эманации магии Запределья вовне.

Завершив ритуал частичной одержимости тела собственным духом, Рид открыл глаза и уставился на вновь возникшего рядом с ним Бренна.

– Узнал, – выдохнул Цатти, словно только и дожидавшийся, пока собеседник обратит на него внимание. – Отец, кстати, тоже был весьма удивлён наличием у Боера таких «украшений». Но он их прочёл. Это старая вязь, так называемая «классическая охотничья тройка»: сила-ускорение-крепость. Такие применяли ещё две-три тысячи лет назад. Кондовая магия, простая, как колун, и такая же мощная.

– Сила и ускорение, это ясно, – протянул Рид. – А что за «крепость»?