Амулет для ведьмы

Сэлли подскочила к Марко, находящейся в состоянии полного ступора. Подхватив орущую девчонку, она всучила ее ей и подтолкнула к выходу. Успев подхватить меч, она увидела, что звери возвращаются. Догнав Марко в узкой части туннеля, она повернулась лицом к залу. Не смотря на потери, звери не хотели их отпускать так просто, перед девушкой быстро собралось с десяток тварей. Она слышала, как позади наемница уже добралась до сестры, и что они с грехом пополам движутся к выходу.

Звери наскакивали на Сэлли, огрызаясь и мешая друг другу. Они были тупы и неуклюжи. Ей оставалось только махать мечом, не подпуская к себе, и медленно пятиться назад. Что-то грохнуло, должно быть, дверь, и она услышала зовущих ее сестер.

Но она практически ничего не видела, свет фонаря в зале сюда не доходил. Меч стукнул по кому-то, этот кто-то заорал, но меч застрял и слева на секунду у зверей оказался простор для действий. Вцепившись в ее одежду, они чуть не опрокинули Сэлли на землю. Вырвавшись из плена кучи рук, когтей и зубов отчаянной серией ударов и разворотов, девушка, размахнувшись, со всей дури резанула по невидимому врагу и кинулась к двери. Свалившись почти у самого выхода, она обернулась. На нее сразу набросились двое, и в неярком свете она разглядела их лица. Это явно были не вампиры, грязные и косматые, их искаженные черты были похожи на человеческие, но глаза не выражали ничего, пустые, страшно пустые. Один вцепился ей в волосы и чуть не приложил ее головой о камни, его она ударила ножом в бок. Второй, точнее вторая, ухватилась обеими руками за шею и пыталась достать ее зубами. Сэлли пыталась отпихнуть ее от себя, но она оказалась неожиданно сильной. Лицо женщины было измазано грязью напополам с кровью, из оскаленного рта капала слюна. Девушка не могла справиться с этой мерзостью еще и потому, что лицо ее ей было хорошо знакомо.

Первый, наоравшись, опять кинулся в драку, но чья-то сильная рука схватила Сэлли за шиворот и вытащила наружу, оставив зверей наедине. Так что когти лишь с силой прошлись по ее плечу. Девушка почувствовала сильную жгучую боль, верх и низ смешались, и она, кажется, даже на мгновение потеряла сознание. В общем шуме рычания и визга она услышала, как Марко настойчиво звала ее. Сначала подруга практически поволокла ее за собой, но почти сразу Сэлли пришла в себя и они понеслись прочь. Мэг в страхе умудрилась сохранить фонарь, так что они почти видели куда бегут.

Чуть оклемавшись, Сэлли поняла, что погоня продолжается. Эти мгновения петляния по улицам показались вечностью, прежде чем они упали в изнеможении перед большими тяжелыми дверями. На неуверенном тусклом свету поблескивал символ веры, и Сэлли поняла, что это храм, но против обыкновения двери оказались закрыты.

Марко послала преследователям увесистый булыжник, они огрызнулись и притаились за углом. Мэг из последних сил колотила в дверь, девочка у нее на руках уже просто тихо попискивала. Сэлли почувствовала страх, это храмовник с той стороны подошел к двери.

— Скорей откройте, нам нужна помощь! — срывающимся голосом крикнула она.

Через пару секунд храмовник таки открыл дверь, и они буквально упали внутрь. В просвете двери появились три оскаленные морды и две изуродованные ни на что не похожие рожи. Храмовник успел закрыть двери у них перед носом. Упал засов, дверь заходила ходуном.

Когда минут через десять все стихло, они посмели пошевелиться.

— Вы не возражаете, если мы побудем здесь до утра? — поинтересовалась Сэлли.

По выражению лица храмовника стало понятно, что сама мысль об открытии двери до восхода солнца ему противна.

Утром, доволочась до занимаемого ими дома, Сэлли долго рассматривала себя в зеркале, скособочившись на стуле. Истерзанная плоть болела почти невыносимо, и после насыщенной ночной прогулки на нее навалилась какая-то дикая слабость, упорно старавшаяся стащить ее со стула на пол. Упрямо борясь за свою гордость, девушка пыталась сделать вид, что все в порядке, этому немного помогало состояние глубокого удивления. В зеркале она не узнавала себя. От знакомого образа остались только широко распахнутые зеленые глаза. Растрепанная голова, в клочья разодранная куртка, исцарапанное до неузнаваемости лицо — все это в пятнах запекшейся крови и грязи не давало Сэлли понять, как храмовник сподобился отличить их самих от вампиров.

Марко и Мэг выглядели бы лучше, если бы вернули своей коже нормальный цвет, а выражению лиц жизнерадостность и оптимизм. Увы, промучавшись и напереживавшись, они сами выглядели как слегка потрепанные, но вполне живые мертвецы. Свое вполне благополучное психологическое состояние Сэлли могла бы объяснить неудачно наложенным заклятьем, напрочь отбивающим эмоции, если бы сносное и деятельное настроение после "приключения" не было бы ее обычной реакцией на стресс. Так что она даже было решила, что выздоравливает.