Амулет мертвых

– Ничего особенного, – ответила она ему. Он протянул ей руку, и она приняла помощь, хоть и чувствовала отвращение к его холодным рукам.

Когда она оказалась на ногах, она указала новенькому, чтоб тот шел к дому.

Потом повернулась к гостю и спросила:

– Что привело Вас ко мне?

Он приподнял одну бровь, потом, улыбнувшись, ответил:

– Меня привело к вам обещание, – в голосе его слышалась торжественность.

– Сегодня ночью я представлю вам обещанное, – продолжал говорить он. – А пока прошу провести со мной этот вечер, пока мои слуги готовятся к показу.

Отказаться. Вот что она хотела больше всего. Но как отказаться? Надо тянуть время, чем дольше она его тянет, тем лучше, тем больше вероятность, что найдётся выход. И ей было страшно соглашаться. Что её ждёт?

– Сегодня я хочу представить тебе несколько великих людей, которых я имею честь знать, – произнёс он так, как будто прочел её мысли. – Многие из них приехали издалека, чтобы познакомиться с тобой и увидеть то чудо, на которое ты подвигла меня.

Откуда столько чести для неё? Что происходит? Вопросов становилось всё больше, но задавать их она боялась.

– А кто они? – спросила она.

– Они правители – как и я, – отвечал он. – Наделённые необычными дарованиями, некоторые просто прекрасные, замечательные люди, которые своей благодетельностью делают честь любому правителю.

Она попыталась представить подобного благодетеля в белой рубахе, колпаке и с большим тесаком, шарящего глазами в поисках одинокой девушки.

Она мотнула головой. И вдруг поняла, что так, в непонимании, находиться больше нельзя, это пройдёт с одним, но не с двумя или тремя собеседниками.

– Почему я? – спросила она.

– Потому что я люблю тебя, – уверенно и не моргнув глазом произнёс он.

«Да? Неужели?» – подумала она, вспоминая, как он смотрел на неё пару дней назад.

– Но властители не женятся на первой попавшейся крестьянке и не тратят ради нее столько усилий.

– А ты не первая попавшаяся крестьянка, – улыбаясь, произнёс он.

– А какая − вторая, третья? – её злил его невозмутимый и спокойный тон и эта самодовольная улыбочка, так и хотелось залепить ему пощечину.

Он медленно и демонстративно осмотрел округу и даже задумчиво поглядел на её новенького, который переминался с ноги на ногу у входа в дом. При этом его улыбка стала ещё самодовольнее.

– Единственная, – произнёс он, глядя ей прямо в глаза. И она была поражена, насколько это звучало искренне на фоне бесконечной фальши и наигранности. Но смириться она не могла. Единственная. Почему? Она, конечно, могла бы согласиться, но хотела услышать ответ от него.

– Да? Разве мало крестьянок вокруг? – продолжала спрашивать она.

– Крестьянок не мало, таких, как ты, нет ни одной в землях, что посетил я. И мне был знак, что сказал: ты та, которая мне и нужна.

Она смутилась и спросила:

– Какой знак?

Он посмотрел на неё с какой-то теплотой, которую она почувствовала в тот вечер, и произнёс:

– Реликвия, которую ты носишь, много лет назад была утеряна моей семьёй, но сама по себе реликвия не является знаком. Знаком является то, как ты ее хранишь.

«О, как может быть подобное», – думала она, ощущая тепло в его голосе и вспоминая тот убийственный взгляд. Как такие разные личности могут сочетаться в нём! И, конечно, она поняла, о какой реликвии идёт речь, но в чём её особенное отношение к ней, для неё так и осталось загадкой.

– Поначалу я думал поступить по-простому, – продолжал он откровенный монолог. – Но чем больше наблюдал за тобой, тем больше думал, как здорово бы было, если б мы были вместе. Какое я величие бы приобрел, будь ты рядом. Ещё я пытался разгадать твой секрет, но не смог, я даже обратился за помощью к моему наставнику и главному магистру ордена, где я проходил обучение, и ты не представляешь, как я удивился, получив благословение нашему союзу.

«Надо же, в таком разговоре больше фамильярности, чем он себе позволял раньше», – думала она.

В это время громко брякнула дверь одного из сараев. Она обернулась и увидела, как из дальнего сарая стали выползать на солнце калеки, что-то злобно рыча. Она решила прикрыть своё нежелание идти заботой о своих подопечных.

– Послушай, – доверительно начала говорить она, – уже несколько дней мои подопечные ведут себя как-то странно, наверное, поэтому они так бесцеремонно прервали наш ужин. Посмотри, они должны спать сейчас, а им не спится и поэтому они такие раздражённые.

Он посмотрел на подопечных, вылезавших из дальнего сарая, они, рыча, расползались в разные стороны. Носатый предпочёл уйти с поля сразу как открылась дверь.

– Хорошо, сегодня мы не будем задерживаться, и обещаю: мои люди предупредят раньше, чем повторится прошлая неприятность.

В его голосе слышалось беспокойство.

– Поверь, я сделаю все, чтобы больше не доставить подобного неудобства тебе. Но нам надо идти, ведь сегодня собралось столько дорогих гостей, и все они хотят узреть мою избранницу.

«Какие слова», − подумала она, и вне сомнения, она бы растаяла, если б подобное произнёс кто-то другой, а тут придётся выкладывать последний козырь.