Амулет (Потревоженное проклятие)

А потом я увидел Ледник! Небо на севере неожиданно прояснилось, и в разрывах облаков открылась зеленовато-белая, расколотая исполинскими трещинами стена льда, высота которой превышала все мыслимые представления это было ужасно! Горы на фоне Ледника казались цепочкой жалких холмов, деревья - щеточкой мха, плесенью, сразу и не заметной. Большая река, словно весенний ручей, вытекала из-под ледяного полуторакилометрового панциря. И тут я заметил людей...

По бесплодной, заболоченной равнине вдоль реки шли люди. Множество людей - мужчин, женщин, стариков, детей. Высокие, светловолосые, в причудливых одеждах, расшитых металлическими пластинками, многие вели в поводу низких, мохнатых лошадей с навьюченными на спины тюками. Потом появились телеги на огромных, в человеческий рост, колесах, которые толкали, налегая широкой, одетой в кожаные фартуки, грудью, огромные криворогие быки. На телегах лежали какие-то мешки, стояли островерхие разноцветные кибитки, сидели люди... Шум шагов от тысячи ног, копыт, скрип колес заполонил речную долину, слышались гортанные возгласы погонщиков, детский плач, ржание коней. Вдруг, перекрывая все звуки, над человеческим скопищем пронесся резкий, высокий, режущий крик, почти визг - и тотчас люди бросились друг на друга, блеснули клинки мечей, наконечники копий. Миг - и множество человеческих тел упала под ноги идущим, остальные продолжили путь, топча поверженных соплеменников.

И тут я увидел того, кто подал сигнал к братоубийству - на холме, чуть в стороне от реки возвышался на коне огромный, длиннобородый человек в кожаном шлеме, с диковенным серпообразным оружием в руках. Кожаный плащ распахнуло порывом ветра, и на груди, среди множества всяких украшений я разглядел так знакомый мне амулет со злобно сверкающим глазом посредине...

Перед моим взором поплзли белые, рваные клочья облаков, небо затягивалось тучами, где-то загрохотал гром. Иссиня-черная, гигантская, похожая на огромные крылья исполинской птицы туча медленно выползла из-за Ледника, настигая людскую орду. Послышались крики, тревожно замычали быки, ускоряя шаг, человек с амулетом поднял свой серп, что-то закричал, и в ту же секунду длинная, ослепительно-яркая молния сорвалась с небес и ударила в него, осветив все вокруг! Люди застыли, пораженные ужасом, многи упали на землю, закрывая головы руками - и тут хлынул ливень...

Я пошевелился, открывая глаза - темнота... В звенящей тишине отчетливо раздался звук упавшей в коридоре, за дверью капли. Я вновь закрыл глаза и спустя минуту опять провалился в сон...

Теперь я увидел уже другую картину. Берега какой-то удивительно знакомой реки. Мрачные островерхие ели окружают длинную приречную поляну. Вдоль берега на коленях стоят люди - сотни людей, одетых в грязную одежду из плоховыделанных шкур. Над каждым застыло по высокому, светловолосому воину с занесенным для удара узким полукруглым топором на длинной рукояти.

Рядом, на вершине невысокого, разрытого холма замерло несколько человек в плащах. Посредине их на высоком черном троне сидит труп серпоносца, обоженное небесным огнем, черное лицо скалит жуткие белые зубы, в провалах глазниц - мрак.

Один из стоящих поднимает руку, вновь звучит знакомый визг - и сотни топоров, блеснув в лучах заходящего солнца, падают на головы обреченных. Воины берут отрубленные головы за волосы, и несут к кургану, складывая из них страшную, кровоточащую кучу. Несколько человек подтаскивают громадные долбленые колоды и поливают жуткий холм желтой, вязкой жидкостью. Опять визжащий приказ, и на кучу голов падает факел. Вспыхнувшее пламя так яростно пожирает человеческую плоть, что кажется - это не пламя, а какой-то дикий, огненный зверь набросился на добычу.

Трон с мертвецом подтаскивают ближе к костру, и ставят его так, чтобы дым обволакивал сидящую фигуру. Вокруг в почтительном молчании застыли воины, склонив головы в островерхих кожаных шлемах...

Наконец костер догорел, оставив после себя лишь пепел и прах. Трон торжественно опускают в могилу, укладывают поверх ямы огромные плахи из целых лиственничных стволов. Затем каждый из воинов, проходя мимо кургана, бросает горсть щебня на дерево. Идущие следом женщины кидают белый, сыпучий песок, а дети, после них - землю. Лишь старики неподвижно застыли в отдалении, но вот приходит и их черед. С трудом сгибая больные спины, узловатыми пальцами черпают они пепел, оставшийся после костра, и посыпают им свежую могилу...

Все, церемония завершена! Звучит приказ - и люди вновь устремляются вперед, на юг, убегая от ползущего по их пятам Ледника. На берегу реки остается свеженасыпанный курган и множество обезглавленных тел, кровь стекает на камни, смешиваясь с чистой водой реки, и уноситься прочь...