Амурские ребята

В эту минуту скрипнула дверь. Павка приподнял голову и увидел Варю в накинутом на голову шерстяном клетчатом платке. Она прижимала платок обеими руками к груди. Варя словно похудела и состарилась со вчерашнего дня. Вчера она была такая веселая!

— Павка, где Глаша? — спросила она.

— Откуда мне знать? — буркнул Павка. — Придет она сейчас, — добавил он.

— Я ее с собой хочу взять, в город, — сказала Варя. — Я в город ухожу.

Анна отпустила Павкину голову и удивленно уставилась на Варю.

— А вы кто будете? — спросила Варя.

— Разве не видишь? Это Анна из Нижнего, — сказал Павка.

— Неужели Анна? — воскликнула Варя.

— Анна я, милая моя, Анна, — поднялась с табурета приезжая и протянула Варе свою широкую руку. — Ехала-ехала, мучилась-мучилась, а Петеньки моего нету...

Слезы снова полились у нее из глаз, она зарыдала.

Варя скинула с головы платок, подошла к Анне, обняла ее за плечи и вдруг, всхлипнув, сама заплакала горькими слезами.

Павка растерянно смотрел на них, и у него у самого навертывались на глаза слезы. Но он не подал вида и пробурчал:

— Ну, чего вы? Кажется, не девчонки, а взрослые...

Наконец женщины успокоились. Варя встала, вытерла глаза и сказала:

— Оставаться тебе, милая, здесь нельзя. Японцы уже ходят по базе и допытываются, где матросские жены. Ты кем в Нижнем работала?

— В прислугах жила, — ответила Анна.

— Вот и ладно, — обрадовалась Варя. — Я тоже живу в прислугах — у доктора, в Приамурске. — Я тебя нынче же на место определю. Хорошее место, фельдшер из военного госпиталя, сам день и ночь на работе, стирка невелика. Ты готовить умеешь?

— Умею, — ответила Анна.

— Ну, вот, пока Петр не вернется, поживешь, перетерпишь. В пути, небось, не того натерпелась, вот и отдохнешь. Вещей-то у тебя много?

— Да вот все мои вещи, — показала Анна на лежавший на койке тощий узелок в цветистом платке. — Проела в дороге, — виновато улыбнувшись, сказала она. — Пухнуть начала было с голоду, сменяла на хлеб два платья, юбку, платок шерстяной, полсапожки.

— Наживешь, — утешила Варя. — Ну, идем, Анна, в город, пора, итти далеко. Нам бы до вечера добраться.

— А Павка-то как? — забеспокоилась Анна.

— Завтра приду за ними, устрою где-нибудь. Ты Глашу разыщи, Павка, да передай, чтобы меня ждала. И ты жди, я приду. Да не обижай Глашу.

— Ее обидишь, как же! — огрызнулся мальчик.

— Да ты присмотри, раз просят, — рассердилась Варя. — Поменьше бегай со своими огольцами...

— Ладно, сам знаю, — сказал Павка.

Анна крепко расцеловала Павку, глазами поискала угол. Угла не была, халупа была круглая, как цирк. Тогда она перекрестилась несколько раз на потолок, заросший паутиной, повязалась платком, взяла узелок, и они ушли с Варей по широкой и пустой улице через пустыри и сопки в Приамурск.

Павка остался дома один. Такое с ним случилось впервые. Раньше он один оставался во время отлучек брата, но Петр возвращался неожиданно. Приходилось всегда быть настороже. А теперь Петр долго не вернется.

Павка прибрал посуду на полке, заглянул в ведро, стоявшее у стены. В ведре плескалось несколько пойманных вчера Павкой рыбок. Он непременно сварит себе уху, как только проголодается. Перед огрызком зеркала Павка пригладил свои вихры.

Вдруг кто-то легонько стукнул в окно. Павка увидел Носа-Курноса:

— Моего батьку забрали, Павка, — сказал, торопясь и оглядываясь, Нос-Курнос. — Увели нынче японцы, а куда — не знаю. Мамка плакала-плакала, потом упала на пол, кричит. Что с ней делать — не знаю.

— Воды дай, — посоветовал Павка. — На голову воды налей, она, может, и встанет.

— Попробую, — сказал Нос-Курнос и исчез.

* * *

Под вечер Павка достал из-под подушки четырнадцать выпусков «Сюркуфа», сел у окна и принялся читать. Он прочитал замечательную историю о том, как Сюркуфа поймали и заточили в каземат на пустынной скале. Остров-тюрьму сторожили полицейские и солдаты. Верные товарищи Сюркуфа подобрались темной ночью к острову на лодке и перепилили решетки в окне каземата. Сюркуф по веревке спустился вниз, в лодку. Лодка неслышно отплыла от острова — и Сюркуф был спасен.

«Вот здорово!» подумал Павка и принялся за следующий выпуск. Вдруг сразу стемнело. На Амуре сумерек не бывает, вечер приходит неожиданно, точно накрывает день черным платком. Только что было совсем светло — и вдруг на дворе наступает ночь.

Павке стало как-то не по себе. Он никогда не боялся темноты. Но сегодняшняя казнь стояла у него перед глазами.

Он встал, зажег коптилку и снова принялся за приключения Сюркуфа. Ему показалось, что кто-то царапается возле двери. Он поднял голову и послушал: нет, никто не царапается. Только начал читать, перелистав несколько страниц — царапается.

«Надо посмотреть», решил Павка и осторожно, на цыпочках подошел к двери. Подождал. Кто-то осторожно тронул щеколду. Павка со всей силой толкнул дверь и в полосе света увидел Глашу.

— Я сидела-сидела дома, мне скучно стало. Вот я и пришла, — сказала она.

— А тебя Варя искала! — сказал Павка радостно. — В Приамурск пошла. И Анна приехала, Петра жена, знаешь? Заходи! Да не наследи, смотри, — прибавил он построже. — У меня палуба вымыта.