Амурский вальс

Илья успел сгонять машины в Италию, даже встретиться с Муссолини пришлось, но новенькие 18” торпеды привез, с приборами Обри, с подогреваемым баллоном сжатого воздуха и с ходом до 6560 ярдов. Часть приобретенных торпед отправили в Союз, из них впоследствии сделали торпеды 45–36. Кроме того, уже овладев новым методом сборки, выпустили две секции со встроенным бомболюком для КБ-6 и установили на него оптический прицел для горизонтального бомбометания, тоже итальянский, превратив транспортник в бомбардировщик. Внешнюю подвеску бомб делать не стали, чтобы не подвергать машины опасности быть атакованными истребителями противника. Все японские «истребители» были бипланами и уступали в скорости КБ-6, причем значительно, до 150 км/час. Закупили и большую партию «новых» авиационных «виккерсов», в том числе под патрон 12,7 мм, и английскую переделку «льюисов» с тонким стволом, сделанную специально для самолетов. Но барабанное питание на 97 патронов уже никого не удовлетворяло, поэтому «основным» пулеметом стал «авиавиккерс», с лентой на 500 патронов. С одной стороны – времени Илья не терял, но с другой – дела обстояли скверно: Япония потихоньку очухивалась после катастрофы, стало известно о выпуске в Японии танков на базе Mk-А «Уиппет» и FT-17, тип «Чи-И», и формировании на их основе первых бронетанковых подразделений. Сообщили об этом в Москву. Те перебросили в Амурский край 33 танка Mk-IV и Mk-А, и 18 «Рено». Вместе с танковым полком, хорошо что перебросили весь полк, и даже со складами, прибыл командарм Уборевич. Он-то и открыл «секрет», что под фамилией «Уральский» скрывается комкор Блюхер, который им всю малину обос**ал! Уборевич много рассказывал о танках, он перед этим ездил в Германию и учился там в их академии Генштаба. И тут у него с языка срывается слово «Liberty» и упоминается танк Mk-VIII, дескать, самый мощный, тяжелобронированный, совместный англо-американский танк. Применялся в боевых условиях всего один, все комплекты отправлены в США, вроде как из них что-то собрали. А у Ильи целая папка переписки с Управлением Армии США, в которой они просят изготовить, передать и выкупить лицензию на КБ-6. Что удивительно, у Уборевича на руках такой же нансеновский паспорт на имя гражданина мира Иеронима Белова, поэтому они уселись в новую летающую лодку, чтобы бизнес от государственных задач не отставал, и полетели через Гонолулу в Сан-Франциско, прихватив с собой Мак Леддона, который и стал основным тараном, через него 52 танка Mk.VIII были доставлены во Владивосток, вместо Китая. Его компания Консолидэйтед подписала с авиакомитетом США два больших контракта на поставку лицензионных самолетов КБ-6М и КБ-8. Самый большой контракт на поставку 500 и 28 машин соответственно. Наш завод будет получать комиссию и поставит двигатели для всех машин, создаст три центра по обслуживанию, ремонту и обучению в Америке.

Почему так срочно пришлось доставать тяжелые танки? Большое спасибо по этому поводу требуется сказать русскому императорскому флоту! В 1922 году Япония приняла на вооружение первую в мире противотанковую пушку, калибром 37 мм, «тип 11», созданную из «стволиков» для тяжелых орудий русского флота и использующую русский же снаряд 37 мм, запасы которых Япония захватила в Порт-Артуре и на тех кораблях, которые сдались японцам из 2-й Тихоокеанской эскадры. В 1919 и в 1920 годах Илья и другие командиры Амурской партизанской армии гоняли японцев, как мышь веником, бронеавтомобилями, с которыми 6,5-мм «Арисака» и пулеметы на основе этого патрона ничего сделать не могли. В 1922-м положение японцы исправили. У этой пушки даже колес не было: четыре станины и все. Могла быть использована и как зенитная. Переносилась шестью бойцами, в расчете было 10 человек, отделение, половина из которых считались запасным расчетом. Эти же стволы японцы решили использовать и для вооружения своих танков. Броня Mk.VIII держала выстрел из этого орудия. Начальная скорость вылета снаряда из нее была невелика, меньше 500 м/сек. Но для остальных танков и бронемашин Красной Армии это орудие представляло большую опасность.

Белокитайцы прокололись только в ноябре 1925 года, попытавшись досмотреть дипломатическую почту в курьерском купе. Этот вопрос был заранее проработан с Уборевичем, и по своим каналам Кристап направил «дезу», что дипкурьер Коротков везет согласованный план наступления Красной Армии СССР в шести провинциях, граничащих с Китаем.