Ана, несовременный роман

Музыкант на секунду закрыл глаза.

– Правильней сказать, что вчера меня спас. Кстати, я его совсем не знаю, вчера познакомились при пикантных обстоятельствах. Странный человек, да?

– Немного. Он живет в моем подъезде, но я с ним никогда не говорила, только раскланивалась.

Ана стала на колени и прижала руку Музыканта к губам.

– Хоть одно живое место есть, да?

Ана еще раз вспомнила про наставления.

– Не ной, милый. Чуть жалкая. Но пройдет. Быстро пройдет. Врач прописал быстрое выздоровление.

– Какой врач?

– Ну тот, что тебя вчера привел. И спас. Он врач.

Музыкант снова закрыл глаза. Попробовал вспомнить вчерашний вечер, но воспоминания шли обрывками и очень шумели, болели в голове.

– Это кофе? Хочу кофе.

– Прости, милый, но кофе не получишь. Будешь питаться витаминами, пока не выздоровеешь.

– Злодейка.

– Злодейка! Будешь лежать и меня слушаться. Будешь?

– Буду, конечно. Можно я скажу, что я тебя люблю?

– Дурачок.

– Не совсем.

* * *

Ане было приятно играть в доктора. Совсем как в детстве – любимая игра. Только французские духи переводить в качестве спирта было жалко, одеколона в доме не нашлось.

– Ничего, если я протру тебя водкой?

– Ты пьешь?

– А как же!

– Крошка любит выпить, этим надо воспользоваться. – Картавое подражание Музыканту удалось, челюсть еле ворочалась.

– Ты что-то осмелел за последние сутки.

– Просто из меня выбили всю дурь. Дай мне кофе.

– Угу! – Ана сосредоточенно разматывала эластичный бинт и с интересом разглядывала слишком стройный торс Музыканта. – Не стонать! Сейчас будем творить чудеса. – Она разложила перед собой буддийскую схему и стала наносить китайскую мазь на точки.

– Это он тебе нарисовал?

– Ты что, ревнуешь?

– Конечно. Конечно. Нет, конечно.

– Правильно. Господи. Если честно, я немного боюсь. За него. Ты помнишь, как все было?

– Отрывками. Прости, не хочется рассказывать.

– Его ночью забрали в милицию.

– Кого, этого подонка?

– Нет, нашего врача-хранителя.

– За что?

– Самооборона! – Ана повторила буддийское слово со знанием дела. – Это уголовно наказуемо.

– Шутишь?

– Не шучу, милый, не шучу. Впрочем, думаю, ничего ему не сделают.

– Почему он меня отбил у этих, не знаю как назвать? Странно, да?

– Просто порядочный человек. Или просто человек. Хотя и странный. Теперь, милый, обнажи свои ноги.

Музыкант лежал, почти сидел на высокой подушке, снова запеленатый в эластичные бинты. Кофе ему не дали. Ана кормила его с ложечки йогуртом, поила соком. Слава богу, продукты в доме были. Но немного, придется бежать за добычей.

После еды Музыкант ослабел. Или чуть раньше.

– Ты поспи, милый, я сбегаю, куплю еды.

– Как твоя работа?

– Ничего, не волнуйся. Отпрошусь, простят.

– Ладно, сплю. Чувство вины оставлю на потом.

Ана легко-легко поцеловала Музыканта, чуть коснулась разбитых губ и выскользнула из квартиры.

IV

Сон продолжался целую вечность, но прервался. Снова пришлось соображать. Что это? Звонок дребезжит под ухом. Хорошо, что рука не думала, сама потянулась к телефонной трубке.

– Да.

– Доброе утро. Вы друг Аны?

– Да. А вы…

– Да, это я.

– Ана говорила, у вас неприятности из-за меня.

– Не из-за вас. И неприятностей, по большому счету, нет.

Голос Буддиста был ровный и светлый, чуткое ухо Музыканта уловило нотки, которых он у других людей не слышал. А обычные для людей нервозность, недовольство, довольство, сытость – их как будто стерли.

– Сейчас дело в другом, – продолжал Буддист, – мне придется вас потревожить, я оставил у Аны ключи от своей квартиры.

– Да, конечно… найдем. Когда вы будете? – Музыкант уже мысленно начал искать ключи, хотя понятия не имел, где их искать?

– Через минуту, заодно и вас осмотрю, если не возражаете.

– Господи, мне ли возражать!

– Вот и славно.

Через минуту Буддист позвонил и еще минуту ждал, пока Музыкант, охая, добрался до двери.

– Голова не кружится?

– Кружится немного. Но так, не очень сильно.

– Так и должно быть. На самом деле, ничего страшного нет. Не тошнит?

– Немного подташнивает.

– Хорошо, пойдемте в комнату, я вас осмотрю. Секунду подождите, руки только вымою.

Буддист колдовал над телом Музыканта, рассматривал зрачки, легонько заламывал конечности, включая голову, нажимал на разные точки, очень незаметно задавал вопросы. А потом подвел итог.

– За пару недель я могу вас поставить на ноги. Только придется работать, само все не пройдет, курс должен быть активным, взаимным. Готовы?

– Куда ж я денусь?

– Хорошо, я вернусь, буквально через пять минут, возьму все необходимое и вернусь. Вы пока лежите, дверь я только прикрою, не думаю, что сюда кто-то успеет забраться.

Входная дверь негромко хлопнула.

– А! Это Ана. Не придется оставлять вас одного.

Ана осторожно вошла в комнату.

– Услышала голоса, немного испугалась. У вас все в порядке?

– Да, в полном. – Буддист чуть наклонил голову, а Музыкант повторил наклон и поморщился от неприятного чувства чугуна в голове.

– Вас продержали в милиции всю ночь?

– Нет, через час отпустили.

– Что же вы не пришли? У меня остались ваши ключи.

– Было уже слишком поздно, вам и так хватило волнений.