Анафем

– Думаю, кое-что это уже нам дало, – сказал я. – Когда мы с тобой подключились к диалогу, страсти кипели и люди пытались обсуждать вопрос в терминах верности и принадлежности к тем или иным группам. Фраа Оза показал, что такой подход обречён, потому что каждый из нас принадлежит к нескольким группам с конфликтующими интересами. Теперь жар несколько остыл. Мы пришли к выводу, что невозможно просчитать все варианты заранее. Но, как ты сам указал, действовать исходя из наивных чувств – тоже обречённый подход.

– Значит, мы должны выработать ту способность к принятию решений, которую фраа Джад проявил, решая теглон, – сказал Джезри. – Но для этого нужны время и знания. У нас нет времени, да и знаний тоже.

– У нас есть два дня, – сказал Лио.

– И кое-какие знания можно вывести, – добавил Арсибальт.

– Какие, например? – скептически осведомился Джезри.

– Что в наше снаряжение наверняка вмонтированы Всеобщие уничтожители. И наша цель – доставить их на «Дабан Урнуд», – сказал Арсибальт.

– Бо́льшая часть снаряжения не попадёт на «Дабан Урнуд», – заметил Лио и добавил с великолепной иронией: – Те, кто ознакомился с планом манёвра окончательной встречи, должны бы это знать.

– Остаёмся мы и наши скафандры, – сказал Джезри. – Это всё, что попадёт на корабль – если вообще попадёт. И они – те, кто всё спланировал, – не могли знать, что будет со скафандрами. Что, если урнудцы возьмут нас в плен? Скафандры могут выкинуть в космос или разобрать.

– Понятно, к чему ты ведёшь, – сказал фраа Оза. – Но договаривай.

– Хорошо. Мы – оружие. Всеобщие уничтожители у нас внутри. И мы знаем, как они туда попали.

– Огромные таблетки, – сказал Жюль.

– Вот именно: приёмопередатчики температуры, которые мы проглотили перед взлётом, – сказал Джезри. – Кто-нибудь свою таблетку выкакал?

– Хм, а ведь и правда нет, – заметил Арсибальт. – Моя, видимо, так и сидит у меня в кишках.

– Ну вот, – сказал Джезри. – Пока их не удалят хирургически, мы все – ходячие, дышащие атомные бомбы.

– Все, – добавила суура Вай, – кроме фраа Джада и Жюля Верна Дюрана.

Мы не поняли, и она объяснила:

– Думаю, их приёмопередатчики температуры болтаются где-то в скафандрах.

– Моя вышла с рвотой, – объяснил Жюль.

– А я свою не проглотил, – сказал Джад.

– И ты, суура Вай, как врач ячейки это знала, поскольку их температурные показатели были явно неверны? – спросил Лио.

– Да. Из-за неверных показаний скафандры реагировали неадекватно, поэтому и Жюлю, и Джаду после взлёта потребовалась врачебная помощь.

– Почему ты не проглотил свою таблетку, фраа Джад? – спросил Арсибальт. – Ты знал, что это на самом деле?

– Я счёл за лучшее её не глотать, – вот и весь ответ, которым удостоил нас фраа Джад.

– Гипотеза, что нас превратили в ядерные бомбы, блестяща, – сказал я. – Но я не могу поверить, что Ала бы так поступила.

– Думаю, она не знала, – сказал Лио. – Наверняка изменения в план внесли без её ведома.

Фраа Оза сказал:

– Будь я стратегом, отвечающим за операцию, я бы пришёл к Але и попросил: «Собери команду, которая сможет попасть на “Дабан Урнуд”». И она бы ответила: «Я договорюсь с Геометрами, которые противостоят Основанию, и те впустят наших людей».

– Чудовищно, – сказал он.

– «Чудовищно» – возможно, ещё одно кодовое слово, – задумчиво проговорил Джезри. Мне захотелось его двинуть. Однако он был почти наверняка прав.

Двумя днями позже мы сняли белые комбинезоны и опустили выдвижные шторки, скрыв индикаторы и экраны на передней панели скафандров. Теперь все были сплошь матово-чёрные. Как скалолазы, мы обвязались плетёным тросом, служившим разом страховкой и линией связи. Джад, Джезри и я почти всю последнюю смену занимались секстаном и вычислениями. Это завершилось тем, что фраа Джад завис под реактором, держа в руке нож и глядя вдоль фала, как вдоль ружейного дула, на движущиеся созвездия. Когда «прицел» совместился с определённой звездой, Джад резанул проволоку. Фал с грузом полетел в одну сторону, мы – в другую, получив, как мы надеялись, тот последний поправочный импульс, который синхронизирует нашу орбиту с орбитой «Дабан Урнуда».

Через полчаса мы все упёрлись ногами в нижнюю поверхность зеркала и по команде Лио оттолкнули её (или спрыгнули с неё, в зависимости от системы отсчёта). Зеркало уплыло вбок, и мы впервые увидели «Дабан Урнуд» прямо перед собой. Он был так близко, что всё поле зрения занимала одна треугольная грань икосаэдра.