Анамнез. История болезни

Дэвид, толком не обращая на нее внимания, спокойно продолжил разбирать свои документы, наглядно демонстрируя свою занятость и абсолютную незаинтересованность в происходящем.

– Вот как ты считаешь? Что же мне сделать, чтобы ты поверил? – молниеносно подскочив к его рабочему столу, она схватила канцелярский нож и представила его к своему горлу, – я убью себя! Черт!Клянусь, слышишь! Я убью себя, если ты не будешь со мной!

В комнате их было двое, женщина, в истерическом припадке вышедшая на открытый шантаж и специалист, явно застигнутый врасплох этим драматичным шоу отверженной. Медленно собирая воздух в свои легкие, Дэвид попробовал сбалансировать нестабильное эмоциональное состояние обезумевшей дамы.

– Джес, послушай меня, ты прекрасная женщина, но не для меня, я не могу дать тебе то, чего ты хочешь, – он говорил тише, стараясь своим голосом выровнять её участившееся сердцебиение, заставив прислушиваться к себе, – послушай, опусти нож, ты достойна большего, – медленными шагами стал приближаться к ней.

– Давал же, мы были так счастливы! – заливаясь слезами, не отступала она.

– Были, да, – понимая, что спорить с человеком готовым на демонстративный суицид бессмысленно, он лишь старался мягко переубедить её. – Вместе с тем, давай откровенно, я тот ещё ублюдок, не звонил тебе, когда ты ждала, не искал встречи, а ты, ты достойна другого отношения, мужчины который будет на руках тебя носить, вот только это не я.

Слегка вздрогнув, Джес бросила быстрый взгляд в открытое окно, из которого доносился уличный шум машин и случайных прохожих, вероятно, её внимание привлек внезапный крик ребенка. От резкого движения она слегка поцарапала свою шею острым ножом, рычаг давления обернулся против своего обладателя, из пореза незамедлительно стали просачиваться небольшие капли крови. Тем временем, Дэвид все острее осознавал, повестись на шантаж – значит собственноручно приговорить себя к этой неуравновешенной женщине, просчет здесь фатален.

– Постой, вот возьми, – он протянул ей салфетку, – заляпаешь кровью свитер, вытри шею.

Дрожащей рукой она схватила салфетку, чтобы приложить её к шее, в правой руке по-прежнему был нож.

– Ты влюблен в другую?

– Нет, я не…, – фразу отставил незаконченной внезапный стук в дверь, – Джес немного напряглась, но по-прежнему продолжала удерживать нож в своих руках, периодически наводя его лезвие в сторону обидчика.

– Извините, Дэвид, могу ли я зайти, кажется, оставила у вас перчатки – отчего-то не дожидаясь ответа в комнату начала входить Эмили.

– Нет! Не смейте! – впав в легкое бешенство из-за страха, прокричал Дэвид, спокойствие которого улетучилось вместе с последними репликами, брошенными им в адрес клиентки, – я сам вынесу их Вам.

Перейдя на шепот, жестами рук, он приказывал Джес, не шевелиться, а сам, схватив перчатки, бросился к двери.

– Джес, я просто отдам перчатки, хорошо?

– Не выходя из комнаты! – своевольно, повелела загнивающая роза ситуации.

– Вот, возьмите, – Дэвид протянул перчатки через дверь, и рука Эмили невольно скользнула по его запястью, взбудоражив влюбленное сердце, – вы извините, у меня сложный клиент, – торопливо прошептал он.

– Ох, черт, простите, уже ухожу, – схватив перчатки, Эмили торопливо растворилась в коридоре, пока тайный влюбленный с сожалением возвращался в реальность рабочего кабинета, где истерика с горечью манипуляций была блюдом дня.

– Джес, довольно, а, хочешь, чтобы я был с тобой? Ты действительно желаешь быть несчастной?

Затуманенный рассудок не позволял ей услышать его слова, даже такой простой вопрос про счастье был ею упущен.

– Гребанный ублюдок, ты все-таки влюблен, да?

Дэвид окинул её нечетким взглядом, пытаясь нащупать почву для внезапной смены слезливой стадии истерических манипуляций в сторону агрессивного начала шантажистки. Тем временем, охваченная отчаянием женщина, искренне считала, что единственная причина не быть с ней, это конкурентка, а не объективное отсутствие чувств. Прошла четверть часа. Взбалмошной Джесике и в голову не приходила мысль о том, что если человек выражает явное желание более не взаимодействовать, его стоит послушать. Её в принципе не устраивало «нет», если это не входило в сферу её интересов, все чего она желала, так это заполнить свою внутреннюю дыру, искренне полагая, что для этого ей нужен именно Дэвид и просто так, из-за одного отказа, она не намеревалась отступать. А стоило бы… Слышать других не менее полезно, чем слышать себя. Частичное же или полное подчинение разума человека мысли или желанию, фатально, одержимые люди в своем безумии никогда не получают желаемое, ибо их страсти неутолимы.