Анархия и демократия

Затем Daily News отходят от голливудской парадигмы Associated Press – это нисколько не ситуация Фэй Рэй. Здесь беспомощный маленький человечек женского пола, малышка Ния, стала в некотором смысле невинным свидетелем, оказавшимся на пути. Она была лишь препятствием на пути между Малышом Джо и Толстушкой Кортни Роберсон, которая, вероятно, была более, чем какое-либо рождённое в неволе животное, похожа на молодую женщину-гориллу в период течки, находящуюся под таким воздействием гормонов, которую Малыш Джо не мог себе и вообразить. Она могла сыграть на этом.

Чувствую здесь какой-то подвох. После августовского случая с Малышом Джо «сотрудники зоопарка провели электрический ток, чтобы удержать гориллу от нового побега», в дополнение ко рву 12 футов шириной и столько же глубиной. Как он преодолел эти препятствия? «Нам многое предстоит выяснить и мы разберёмся в произошедшем», – цитируют генерального директора Лайнхана оба источника, так что это должно быть правдой.

У меня есть предположение. Это преступление, совершённое своими. Малыш Джо убежал как раз перед закрытием (традиционное время для ограбления магазина), т. е. именно тогда, когда многие сотрудники зоопарка, вероятно, уже ушли с работы. Я полагаю, Толстушка Кортни Роберсон была одной из них. Она утверждает, что взяла малышку Нию «на прогулку» – не в зоопарке, который закрылся, – но, видимо, снаружи рядом с ним, хотя в окрестности нет других достопримечательностей. Я думаю, что Кортни, помня шумиху с первым побегом Малыша Джо, выключила ток и выпустила его, а затем, с малышкой в руках, специально попалась ему под руку. Я не удивлюсь, если это она была агрессором. Я думаю, что Кортни добивалась или заманчивого судебного иска, или свидания, или того и другого сразу.

Если я прав, то жертвой здесь самым непосредственным образом стал «взбесившийся примат». Его заманили в ловушку и использовали. Но даже если я ошибаюсь, он всё равно жертва, и в этом случае не единственная. Неволя в зоопарке – это более серьёзный вред, чем быть укушенным в спину беглой гориллой.

Теперь, когда известно, что наши ДНК на 98 % схожи с ДНК Малыша Джо и его сородичей, мы можем пересмотреть наши отношения с гориллами. Я ведь уже говорил о вашингтонском зоопарке? Лет 15 назад я зашёл туда вместе со словенским анархистом Грегором Toмчем[74]. Диссидент-антикоммунист, он особенно любопытствовал по поводу подаренных красными китайцами панд. (Никто больше не называет их «красными китайцами». Почему? Они ведь не изменились.) Обезьяний вольер расстроил его: «Они слишком человечны», – сказал он.

Я понимаю, что он имел в виду. Я постоял минуту в одиночестве перед гориллой в клетке. Я посмотрел ему в глаза, и он посмотрел мне в глаза. Любой мог видеть смышлёность и боль – и это было в его глазах тоже. Томч был совершенно прав, но я хотел бы перефразировать его. Правильным будет сказать: «Мы слишком животные». Неволя Малыша Джо и многих других животных устрашающе напоминает нашу собственную, действительно указывает на нашу неспособность примириться с нашей собственной природой, животной природой. Приручив животных, мы окончательно превратили себя в домашних животных. Устроить себе побег, индивидуальный, от цивилизации – от государства, рынка, классовой системы, от религии и морали – всё это едва ли более реалистично, чем Малышу Джо пережить тёплую зиму в Бостоне, где он был пойман «около футбольного стадиона».

Но у нас есть действительно важное отличие от родственных нам животных. У нас есть язык. Недавние исследования установили, что язык не является тем эволюционным прорывом, каким считался на протяжении долгого времени. У горилл, оказывается, тоже есть элементарный язык, и в контролируемых условиях их даже можно обучить английскому языку жестов. Ноам Хомский не верит в это не потому, что это не так, а потому, что это опровергает его картезианскую лингвистическую теорию[75]. Он похож на тех прелатов в XVII веке, отказывавшихся смотреть в телескоп Галилея, потому что они могли там увидеть то, что не может быть правдой. В честь схоластической глупости Хомского исследователи, изучающие Коко и её сородичей[76], назвали самую тупую гориллу Ним Химский.