Анархия работает

Сходство с Испанией 1936 года имеет сегодняшняя Бразилия, в которой крошечный процент населения владеет почти половиной всей земли, в то время как миллионы людей лишены земли или средств к существованию. В ответ на это выросло большое социальное движение — Движение Безземельных Рабочих,[31] состоящее из 1,5 миллионов разоренных рабочих, которые захватили неиспользуемую землю, чтобы учредить сельскохозяйственные коллективы. Со времени основания в 1984 году MST отвоевало право на землю для 350 000 семей, живущих в 2 000 различных посёлках. Базовая единица организации состоит из группы семей, живущих вместе в поселении на занятой земле. Эти группы сохраняют автономию и самостоятельно организуют повседневную жизнь. Для участия в региональных собраниях они назначают двух или трёх делегатов, которые по правилу должны включать мужчину и женщину, хотя на практике такое происходит не всегда. MST имеет федеративную структуру; имеются также координационные органы на уровне штатов и страны. Хотя принятие решений по большей части вопросов происходит на низовом уровне — по занятию земель, сельскому хозяйству и образованию поселений, MST также осуществляет организацию более высокого уровня для координации крупных протестов и перекрытия автомагистралей с целью надавить на правительство и вынудить его передать право на землю поселениям. MST продемонстроировало творческий и успешный подход, организуя школы и защищая себя от частых репрессий со стороны полиции. Члены MST разработали практики устойчивого экологического сельского хозяйства, включая организацию семенных банков для местных культур, захватили и уничтожили вредные для окружающей среды лесоводческие насаждения эвкалипта и опытные участки для генетически модифицированных посевов.

Если следовать логике демократии, 1,5 миллиона человек — слишком большая группа, чтобы каждый имел доступ к прямому участию в процессе принятия решений; большинство должно доверить эту власть политикам. Но MST придерживается идеала, согласно которому любое принятие решений, по возможности, остаётся на местном уровне. Однако на практике они часто не достигают этого идеала. Как огромная организация, которая не добивается уничтожения капитализма или свержения государства, но, скорее, давления на него, MST втягивается в политические игры, в которых все принципы продаются. Кроме того, огромная часть членов происходит из крайне бедных и угнетённых сообществ, которые несколько поколений контролируются смесью религии, патриотизма, преступности, наркотической зависимости и патриархата. Эти движущие силы не исчезают, когда люди вступают в движение, а приводят к значительным проблемам в MST.

В течение 1980-1990-х гг. новые поселения MST создавались активистами из организаций, которые собирались искать безземельных людей в сельской местности или, главным образом, в фавелах, городских трущобах, которые хотели бы образовать группу и захватить землю. Затем они должны были пройти через двухмесячный период создания базы, в течение которого они проводят собрания и дебаты, чтобы попытаться создать чувство общинности, близости и общности политических взглядов. Затем они захватывали участок неиспользуемой земли, принадлежащей крупному землевладельцу, выбирали делегатов для объединения на федеративных началах с более крупной организацией и начинали заниматься сельским хозяйством. Активисты, работающие с местным MST, периодически приезжали, чтобы посмотреть, нуждается ли поселение в помощи с получением инструментов и материалов, в помощи по разрешению внутренних разногласий или защите от полиции, военных формирований или крупных землевладельцев, которые часто сговаривались для угроз и убийств членов MST.

Отчасти из-за автономии каждого поселения результаты были различны. Левые из других стран обычно романтизировали MST, в то время как капиталистические СМИ Бразилии изображали их всех как яростных головорезов, которые крали землю и затем продавали её. В действительности, описание капиталистических СМИ точно в некоторых случаях, но никак не характерно для большинства. Не секрет, что иногда люди в новых поселениях делили землю, а затем дрались за наделы. Некоторые могли продать свои наделы местному землевладельцу, или открыть винный магазин на своём участке и плодить алкоголизм, или вторгнуться на участок своего соседа, и такие споры о границах часто решались насилием. Большинство поселений разделилось на полностью индивидуализированные (отдельные домовладения), вместо того чтобы возделывать землю коллективно или общинным способом. Другой общий недостаток исходит от общества, из которого вышли эти безземельные работники, — во многих поселениях доминирует христианская, патриотическая и патриархальная культура.