Анархист

Отсюда и тактика: пусть японцы наставят по всему Магелланову проливу минные банки, управляемые с берега. На берегу же разместят торпедные аппараты, направленные на фарватер, а для персонала торпедных батарей оборудуют пути отхода и места где можно прятаться. В этом случае их шанс выжить будет весьма велик. В удачных местах можно установить тяжёлые миномёты. Замаскированные позиции миномётов тяжело обнаружить средствами корабельной артиллерийской разведки, даже во время стрельбы, а до открытия огня их, то есть миномётные позиции, почти невозможно увидеть с воздуха. А между тем, для танкера хватит и одной удачно попавшей мины калибром сто двадцать — сто шестьдесят миллиметров. По плавучим ремонтным базам стоит поработать зажигательными и осколочными боеприпасами.

Артиллерия, в том числе и гаубичная, в смысле скрытности куда более уязвима, да и в смысле манёвра куда более ограничена из-за веса и габаритов артсистем.

Ну и напоследок — завеса подводных лодок и тактика волчьих стай. Антон случайно беседовал с советским командиром эсминца, тот оказался хорошо осведомлён о новейшей тактике немецкого подводного флота. И понятно, почему командир-моряк так хорошо знал предмет: он, по роду службы, как раз и обязан противостоять немецким подводникам. Японцы союзничают с немцами, пусть воспользуются их опытом, время есть, пусть и крайне ограниченное. А пока пусть используют против американцев собственные наработки.

* * *

— Юра, ты говорил, что после школы работал плотником…

— Работал. Недолго, если честно. А что надо?

— Будь другом, выстрогай мне какие-нибудь гусли или не знаю, с чем там выступали древние сказители?

Антон развалился на лежаке в предбаннике, а Юрий устроился у стола с кружкой пива.

— Зачем тебе гусли?

— Ты знаешь, я чувствую себя этаким бояном: постоянно диктую учебники и методички. За прошедший год я надиктовал целую библиотеку! Я только и делаю, что диктую бедным стенографисткам! Но они хотя бы работают посменно, а я как тот попугай… Надоело!

— Ну не год, а год и восемь месяцев. Это, во-первых. Во-вторых, у нас с тобой было пять выездов на фронт. Ведь славно мы развлеклись?

— Хорошо, но мало!

— Может тебе пивка налить, Антоша? С пивом взгляд на жизнь становится гораздо оптимистичнее. А лещ-то к пивасику какой, а? Одно слово: царский!

— Не уговаривай, Юра, не люблю я пива. Ты мне лучше кваску налей, очень квасок мне сегодня понравился. А потом мы в парилку пойдём.

— Ну как твоя душенька пожелает… Держи свой квас.

В парилке славно! Ровные волны жара накатывают от каменки, льняные простыни на полке манят прилечь, и пусть над тобой порхают распаренные веники, а самый пышный из них — под голову, чтобы аромат берёзы и дуба витал вокруг.

Нам не нужна раскалённая парная — пусть в такую ходят те, кто кроме дублёной кожи не имеет никаких рецепторов. Нет! Нам нужна парная, где умеренный жар, ласкающий пар, запах травяного настоя, и пушистый веник создают симфонию чистоты и расслабления. Когда из парной, после веника мы можем нырнуть в прохладную воду купели и всласть поплавать в ней. А потом опять в предбанник к вкусным напиткам и душевным разговорам.

* * *

Командир НКВД, присланный на этот раз, выглядел величественно, как памятник. Взгляд свысока, грудь колесом, спина прямая — идеал строевика, а не живой человек. Антон сначала ухмыльнулся про себя, мол, какой штабной болванчик пожаловал по мою душу, а потом присмотрелся внимательно.

И увидел, что у человека, на самом-то деле, явные последствия контузии позвоночника. Вообще удивительно, что командир остался на службе, а не был комиссован по инвалидности — видимо человек стремился служить даже через боль, через «не могу».

— Товарищ Дикобразов, вас вызывает товарищ Иванов.

— Это срочно?

— Не совсем. У вас есть два часа для улаживания своих дел. Предстоят испытания изделия Тукан.

— Благодарю. Как вас зовут, товарищ капитан госбезопасности?

— Илья Сидорович Антонов.

— Я вижу, Илья Сидорович, что у вас серьёзнейшие последствия после контузии. Если желаете, я могу их ликвидировать.

— Как вы вылечили капитана Аверина?

— Примерно так.

— Времени хватит?

— Вполне. Раздевайтесь до трусов, и ложитесь на диван лицом вниз.

— У меня кальсоны.

— Тогда снимайте и их, мне нужно будет видеть ноги. И мне необходимо погрузить вас в сон. Разрешаете?

— Делайте всё, что следует, товарищ Дикобразов.

Пока аппаратура из аптечки ремонтировала позвоночник капитана, Антон неторопливо переоделся в военную форму, чтобы не выделяться на фоне других участников испытания.

Через полчаса, получив сигнал о восстановлении пораженной части позвоночного столба пациента, Антон отключил аптечку, собрал приборы и разбудил капитана.

— Всё готово, товарищ Антонов. Немного подвигайтесь, чтобы освоиться с новым состоянием организма, только пока не совершайте резких движений. Пару дней поберегитесь от больших физических нагрузок, потом начинайте входить в обычный режим. Ясно? А пока примите душ, он за той белой дверью.