Анархизм

В основе всякого творческого процесса лежит индивидуальная энергия. Пусть личность берет из окружающей среды питающие ее соки, но она претворяет в живые действенные лозунги смутный материал, вырабатываемый массой; она пробуждает таящуюся потенциальную силу масс: она подымает их своим творческим энтузиазмом и делает из безучастных свидетелей активных борцов.

Конечно, массовое творчество превосходит глубиной и значительностью изолированные выступления личности. Стихийные «народные» движения, выступления «класса», представляющие разряд накопленной общественной энергии, уносят в жизненном потоке отдельные устремления личности, растворяют в коллективном творчестве ее инициативу. Но ни народ, ни общественный класс не могут находиться постоянно в состоянии творческой возбужденности. Проходит упоение победой или отчаяние, вызванное поражением, и работники целого, недавно спаянные общим одушевлением, рассыпаются в вялой житейской обыденщине до нового подъема, нового взрыва, вызванного чьей-либо личной инициативой.

Наоборот, жизнь личности, с начала до конца, может быть проникнута одним неудержимым стремлением, непрерывным воплощением любимой идеи, неизменным служением любимому делу. Никакое общественное движение не может в себе нести такого единства настроений, такой верности исходной идее, как отдельное личное выступление. Общественная энергия – каменщик, индивидуальная – зодчий.

Так, первое предложение, первый пример принадлежит и в социальном движении единственно подлинной реальности – личности. Самая общественность есть ничто иное, как известный последовательный порядок осуществления личных целей в социальной среде. Последней нет вне личностей, ее образующих; масса не мыслит одним мозгом, не высказывается одним словом.

И новейший образец «массовой психологии», притом наиболее яркий – революционный синдикализм, хотя для восторженных наблюдателей вроде Сореля и вышел готовым, подобно Минерве, из критики демократии и партийного социализма, тем не менее в действительности проходил стадию предварительной подготовки, и отдельные мысли его высказывались задолго до сформирования массового течения на конгрессах отдельными лицами. На творческой роли наиболее сознательного меньшинства в самом синдикализме настаивают даже такие синдикалистские деятели, как вышедший непосредственно из рабочей среды Э. Пуже (нечего уже и говорить об идеологах синдикализма в роде Лагарделля). Наконец и в синдикализме есть свои «избранники» и «вожди». Правда, это не «провиденциальные» люди социал-демократии. Ни «апостольству», ни «бонапартизму» в рядах синдикализма нет места; его «вожди» – воистину первые среди равных, но все же они вожди и их личная инициатива, как во всяком обществе людей, может сыграть видную роль в выработке «массовой психологии»[16].

И всякая иная нереалистическая концепция была бы неприемлемой для анархизма, строящего свою философию на самоопределении автономной личности.

И тем менее приемлемо возведение в абсолют «массы», «человечества», «коммуны», «социализма» или «синдикализма» и проч. для того мировоззрения, которое устами же Кропоткина объявляет себя свободным от каких-либо «религиозных» или «метафизических» пережитков. Государство и коммуна, парламентаризм и прямое народовластие, пролетариат, народ и человечество – временные относительные ступени в безграничном устремлении вперед человеческого духа. И не в частном торжестве и совершенстве этих форм может он найти свое упокоение.

Свободная философия может говорить лишь о вечном движении. Всякая остановка и самоудовлетворение в пути для нее есть смерть.

И анархизм должен смести «законы» и «теории», которые кладут предел его неутолимой жажде отрицания и свободы.

Анархизм должен строиться на том свободном, радостном постижении жизни, о котором нам говорит интуитивная философия.

Глава IV. Анархизм и экономический материализм

Среди множества теорий, пытавшихся заковать многообразную жизнь в схемы отвлеченных построений, есть одна, заслуживающая особого внимания со стороны анархизма.

Эта теория – доктрина «исторического» или «экономического» материализма.

Она породила такую огромную критическую литературу, что, казалось бы, едва ли в ней должны оставаться невыясненными какие-либо пункты.

И между тем споры из-за правильного ее истолкования продолжаются, и по сию пору и не только между ее ортодоксальными последователями с одной стороны и принципиальными ее отрицателями с другой, но и в среде самих марксистов, которые никак не могут согласиться в понимании самых «основ» теории и «объясняют» ее и «продолжают» в самых разнообразных направлениях. К неменьшим противоречиям привело усвоение доктрины экономического материализма в том синдикалистском течении, которое называет себя «неомарксизмом», и которое наряду с экономикой в своей историко-философской концепции уделило такое выдающееся место инициативе автономной личности.