Анасейма

Когда такси повернуло на знакомую узкую улочку, Марина затаила дыхание. Ничего не изменилось. Обеденное солнце разогнало отдыхающих под крыши домов в тень. Хотя август выдался на удивление холодным, утреннее море вполне подходило для закаливания. Из «скворечников» доносились приглушенные голоса, смех. В некоторых дворах слышался плеск воды, многие последовали примеру Фёдора и установили бассейны. Автомобиль остановился у последнего на улице дома, водитель обернулся и назвал сумму за доставку от аэропорта. Несмотря на вполне городской вид, сразу опознал в пассажирке местную, поэтому цену не заломил. Марина расплатилась, вышла из салона, потянув сумку за ручку, и замерла напротив ворот. Двор выглядел как первозданные сады Эдема. Изабелла свисала через беседку, касаясь калитки, тянула лозу на улицу, охватывая усиками всё, до чего могла дотянуться. Марина и не представляла, как сильно за два года может зарасти двор, как мало времени нужно сорнякам, чтоб всецело захватить власть на когда-то ухоженном участке.

Дверь скрипнула, на порог вышла мама. Несмотря на лето кутаясь в лёгкий плед, она пригляделась к силуэту за калиткой и радостно, но неуверенно воскликнула:

– Марина?

Татьяна вышла на улицу и сразу попала в объятия дочери. Её маленькая русалочка уже давно выросла, почти сравнялась с ней в росте, пришло время и ей побыть в роли утешительницы.

Марина пригладила волосы мамы, вгляделась в бледное лицо.

– Это я. Я вернулась.

Татьяна обняла дочку и повернула к морю.

– Дыши. Чувствуешь?

Марина глубоко вдохнула и замерла. Как её не хватало этого морского воздуха, оставляющего чуть солоноватый привкус на языке!

– Чувствую!

– Море ждало тебя. Иди.

Марина несмело сделала первый шаг по направлению к пляжу и застопорилась. Ей не хотелось оставлять маму, но море манило, окутав мысли солёным туманом, как гипнозом. Она резко развернулась.

– Вечером схожу. Пойдём в дом.

Пересекая двор, Марина заметила, что перекладины беседки сильно прогнулись, виноградом давно уже никто не занимался. Двор напоминал джунгли: запущенные и буйные. Астры и гладиолусы боролись за выживание с вьюнком и неистребимым пыреем, шикарные кусты роз, привезённые когда-то Счастливчиком, практически скрылись в амброзии, краска на качелях облупилась, деревянный стол рассохся и потрескался. Огород выглядел гораздо лучше. Татьяна всё так же засаживала грядки, только уменьшила площадь. Больше половины территории теперь напоминало скошенную лужайку. Глициния обнаглела, повторила за изабеллой захватнический манёвр, а вот черешня, под которой когда-то любил сидеть Дуги… черешни не было совсем, только невысокий пенёк в зарослях осота. Срез был свежий, ещё не потемнел.

– Мам, где черешня? – Почему-то именно отсутствие дерева расстроило больше всего. Сколько Марина себя помнила, черешня существовала всегда, как что-то неизменное. Постоянное, как сама жизнь.

– В мае такая гроза была, дерево сильно поломало. Оно старое было. Нужно выкорчевать пенёк и посадить новое. Женю несколько раз уже просила, но у них всё нет времени.

Марина кивнула и последовала в дом за мамой. Вечером приехала Алсу. Она прилетела одна, хотя ожидался и Даниил, уже два месяца как она официально возобновила с ним отношения. Он не смог оставить работу, обещал вылететь через неделю. Следом за ней в дом вошла Инна. Деловито пересекла кухню, вскипятила воду и заварила чай.

Алсу обошла двор, заглянула в «скворечник» и вернулась к сёстрам.

– Что происходит? Какого хрена тут всё так запущено?

Инна разлила чай по кружкам.

– Знаешь что, сестричка, вы уехали и оставили всё на мне. А у меня, между прочим, своя семья есть, и работа, которая требует постоянного внимания.

Алсу опешила от такой резкой отповеди.

– Ты же сдавала «скворечник» и зарабатывала на этом?

– Уже второй год он стоит пустой. Мне некогда этим заниматься.

В дверях показалась Татьяна.

– Русалочки, пойдёмте на пляж. Скоро Саша приедет, некогда будет.

Сёстры переглянулись. Мама снова вернулась в спасительную иллюзию, не помнила не только попытку самоубийства, но и её причину.

Инна устало закатила глаза.

– Надоело мне это море, – поворчала она, но на берег пошла со всеми.

Марина шла впереди, почти бежала, у кромки воды замерла, раскинув руки, прикрыла глаза и снова глубоко и с наслаждением вдохнула.

Сзади послышался смешок.

– Рыбу выбросило на берег, но она вернулась обратно, отрастив ноги, да, Маринка? Как ты без моря-то жила?

Алсу подмигнула и встала рядом. В этот момент она как никогда сильно напоминала маму. Такая же стройная, красивая, даже величавая.

– Это и не жизнь была.

Алсу оглянулась.

– Они на пирс пошли, пойдём за ними.

Почти час простояли, глядя на море. Инна нетерпеливо перетаптывалась, тратить попусту драгоценное время она давно отвыкла и теперь нервничала.

– Мам, пойдём домой, ветер сильный, так и заболеть недолго.

Зря Инна волновалась. Ветер с моря дул тёплый, удивительно контрастируя с холодом, который отдавал влажный песок. Пирс глубоко врезался в море, если не оглядываться, то легко вообразить, что вокруг бескрайняя водная гладь.