Анасейма

– Был там, – сощурившись, он присмотрелся к Илье. – Марина в море ушла, что ли?

Илья бегом приблизился к домику, запрыгнул на невысокую веранду.

– Её нигде нет. У вас есть катер или лодка?

– Ты с ума сошёл? Какой катер в такой шторм! Может, она вообще не там. – Алик убеждал больше самого себя, от мысли, что Марина сунулась в бурю, замирало сердце, накатывал реальный страх.

– Её нужно найти.

Алик открыл двери, с трудом удерживая их от ветра.

– Как только море хоть немного утихнет, мы выведем моторку. Мы её найдём, обязательно, а пока бессмысленно рисковать жизнью. Лучше неё никто не плавает.

Илья спустился с веранды, снова побежал вдоль берега, не переставая звать Анасейму. Наступила ночь, шторм растворился в темноте, осталось только рычание моря и постепенно затихающий, отдаляющийся грохот грозы. Илья бродил по песку, всматриваясь вдаль, прислушиваясь. В одной из ярких вспышек молнии ему почудился белый катер, мелькнувший в волнах. Он принялся звать, срывая голос до хрипоты. Холодный колючий дождь не чувствовал и не замечал. Под утро набрел на домик спасателей и, едва опустившись в плетёное кресло, уснул на веранде.

Открыв глаза, обвёл пляж мутным расфокусированным взглядом. В напоминание о ночном шторме осталась вымытая береговая линия, усеянная медузами и кладофорой. У пирса на волнах качалась «Афалина». Илья вскочил и ринулся к катеру. Ещё издалека увидел на влажных досках лежащую на спине Марину. Она раскинулась звездой, смотрела в небо на парящих над ней чаек, насквозь мокрый сарафан облепил её тело, пряди волос как трещины пересекали лицо и грудь. Без ракушки её шея выглядела непривычно голой. Илья сел рядом, не прекращая рассматривать Марину: кроме ссадин, синяка на бедре и шишки на лбу, он не увидел заметных повреждений, но она почему-то не шевелилась и дышала тяжело, рывками. К Илье не повернулась, хотя явно заметила его присутствие.

– Уезжай, – сказала она тихо, словно обращалась к птицам.

Илья лёг рядом, нащупал руку Марины и сжал холодные пальцы. Она не выдернула ладонь, снова повторила.

– Уезжай.

– Почему?

– Я устала. Устала бороться с судьбой. Сколько можно? Видимо, твоя мама права, нам просто не суждено быть вместе. Надоело преодолевать и постоянно мучиться. Тебе не кажется, что слишком уж много проблем и препятствий?

Илья повернул голову, посмотрел на профиль Марины. Она выглядела не просто спокойной, скорее безжизненной. Как море, растекающееся бескрайней синевой до самого горизонта, лучи утреннего солнца слегка подрагивали на его поверхности, не пронизывали, плавали солнечными кляксами.

– Не кажется.

– Море отняло у меня Счастливчика, но боли ты причинил больше. Мне всё время больно.

Илья вздохнул, обдумывая слова. Спорить не имело смысла, он и сам постоянно мучился, и почти свыкся с болью.

Марина откинула с лица влажные волосы.

– Почему не сказал, что женат?

Илья вздрогнул, невольно сжал пальцы на её запястье.

– Потому что это уже не важно.

– Но ведь ты не развёлся и не сказал о браке. Значит, важно. Рассчитывал вернуться к жене, если со мной ничего не получится.

Илья резко сел.

– Да когда бы я успел развестись? – прохрипел он и со злостью ударил кулаком по доскам, древесина жалобно скрипнула. – Как только я узнал, что ты приходила в кузницу, я сразу же купил билет на ближайший самолёт. Развод займет месяц как минимум, а я и секунды не мог ждать.

Марина не повернулась, так и не посмотрела в глаза.

– У тебя есть жена, Вика, я полагаю?

– Вика, – явно через силу признался Илья.

Марина закрыла глаза, не видела, как Илья поднялся, несколько минут стоял, глядя на неё, потом круто развернулся и молча ушёл. Когда она вернулась домой, продрогшая и больная, его уже не было. В комнате с голубыми обоями, на расправленной смятой кровати обнаружился латунный дельфин.

Инна никак не прокомментировала отъезд Ильи, снова исчезла из Штормового, оставив маму и сестру разгребать во дворе последствия урагана. Потянулись однообразные серые дни, дождь почти не прекращался, поливал посёлок, старательно вымачивая, наводняя канал, возомнивший себя рекой.

Одновременно с приходом бабьего лета из Италии вернулась Алсу. Сунув руку под нос Марине, радостно заявила.

– Даниил сделал мне предложение.

Автор радости показался в дверях, довольный собой и сияющий не меньше будущей невесты.

– Свадьбу организуем у вас в Штормовом, по всем правилам: выкуп, песни до утра и пьянка на три дня.

Алсу кивнула.

– На меньшее я не согласна.

Марина обняла сестру, а потом и Даниила.

– Поздравляю.

Алсу воздела палец вверх.

– С Инки стрясу организацию праздничного стола. Пусть это будет её подарком.

Марина вяло улыбнулась.

– А мне что подарить?

– Не бери на свадьбу свою кислую мину.