Анасейма

Мужчина кивнул и указал движением головы на примятую траву рядом с собой.

Марина приблизилась к нему и опустилась на колени напротив.

– Какая у тебя гитара…

– Красивая?

– Старая.

Дуги ласково погладил инструмент.

– Она и есть старая. Хочешь научу играть?

Марина тронула струну и сморщилась, когда она отозвалась тонким звоном.

– Папа сказал, что я нетерпеливая, и у меня слишком маленькие пальцы.

– Это с возрастом проходит. Научить?

Марина недоверчиво сощурилась.

– А давай.

Всю неделю, что Дуги прожил в «скворечнике», они виделись каждый день. Правда одолеть гитару Марина так и не смогла, но охотно слушала, как на ней играет сам нелюдимый постоялец. Голос у него оказался необычный, хриплый, с раскатистым рыком, напоминающим рёв моря во время шторма. Песни он пел странные: об утопленниках, хищных русалках, затопленных галеонах, наполненных пиратским золотом, морских духах, заманивающих людей в пучину. Татьяна тоже любила сказочные сюжеты в песнях, но никогда они не были такими мрачными, как у Дуги.

Марина больше не вздрагивала, когда он называл её Анасеймой, теперь он обращался к ней только так и каждый раз хитро прищуривался. Как-то сразу она перешла с ним в беседе на «ты», и это не смущало Дуги, а Марина по-другому и не могла. Он был словно вне возраста и общественных норм.

Если Марина видела его на пирсе, то всегда подходила, садилась рядом и смотрела на море, не нарушая задумчивость беседой. Дуги сидел неподвижно, прикрыв веки и слегка улыбаясь. Если вскрикивала чайка, то немного поворачивал голову в сторону крика, едва заметно реагировал и на гудок катера или окрик спасателя с вышки. По его поведению Марина научилась вычислять приближение дельфинов. Дуги оставался неподвижным, но в углах губ появлялась рассеянная улыбка, потом он приоткрывал необычные лазурные глаза и всматривался в даль. Марина обожала дельфинов, а вот отдыхающие иногда принимали их за акул, истошно вопили и улепётывали на берег.

Иногда Марина первая орала: «Акулы!», и наблюдала возникшую панику, громко хохоча.

Дуги редко вступал в беседу, а если и заговаривал, то обычно произносил что-то понятное только ему самому. Зато с морем он общался, как с живым существом. Понаблюдав за одной из таких бесед, Марина окончательно прониклась к Дуги симпатией. С морем она тоже общалась, ласково и откровенно, доверяя свои мысли и тайны.

После перелома рука успела восстановиться, и Марина снова плавала, отдаляясь от берега довольно далеко. Сделав большой крюк, она выбралась на песок, мышцы ныли от усталости, глаза покраснели.

Татьяна дождалась её и насмешливо поинтересовалась:

– Может позовёшь Дуги на ужин?

Марина стянула тяжёлые волосы жгутом и выжала воду.

– Он всё равно не пойдёт. Но оставь ему пару пирожков под салфеткой.

Татьяна взяла пустую корзину, и подозвала Инну.

– Завтра уезжают дети из «Восхода», нужно успеть продырявить куриных богов.

 «Восходом» называлась небольшая база отдыха, ещё советской постройки. Большинство домиков развалились под гнётом прожитых лет, но парочка ещё кое-как стояла. В них-то и заселялись устойчивые к отсутствию комфорта и непривередливые спортсмены. Чаще всего на базе жили приезжие легкоатлеты или волейболисты. Занятия на песке входили в их план тренировок.

Марина приостановилась.

– Мам, ну они же не действуют, раз ненастоящие? То есть мы их обманываем? Сколько бы желаний ни загадали, они не сбудутся, потому что куриные боги невсамделишные?

Татьяна отрицательно покачала головой.

– То, во что ты веришь, то и настоящее. Многое существует только потому, что кто-то это придумал.

Инна нахмурилась. С каждым годом странные изречения всё больше ставили её в тупик, если раньше она просто не задумывалась над ними, теперь же дотошно допытывалась, что мама имела в виду. Если у Татьяны не находилось рациональное объяснение, а чаще всего так и было, Инна отказывалась в это верить и раздражалась, как только Татьяна изрекала очередную размытую истину.

Обычно с ребятами из «Восхода» Марина не общалась, продавала им ракушки, на этом их общение и заканчивалось. Но в этот раз с группой волейболистов, приехавшей в конце августа, завязалось приятельство.

Каждое утро спортсмены совершали пробежку вдоль берега моря, разминались самостоятельно и только потом приходил их тренер.

Марина любила утреннее море. Собрав ракушки, усаживалась на пирсе и наслаждалась ласковым солнцем.

Пару дней спортсмены приглядывались к местной девчонке, увешанной бусами из ракушек, в ковбойской плетёной шляпе, а потом решили познакомиться. Марина не особенно жаждала общения, ей вполне хватало моря, но ребята оказались настойчивыми и ежедневно заводили беседу. На вид они казались старше, но разница в несколько лет их не смущала.

Если бы Марина знала, чем закончится это временное приятельство, никогда бы с ними не заговорила и не пошла бы искать вход в подземное царство песочных джиннов. Пусть бы эти джинны так и остались необнаруженными, а ей бы не пришлось целый день плавать в солёной воде в надежде отмыться от воспоминаний.