Анастас Микоян

Оценивая роль Микояна в разгроме «антипартийной группы», следует понимать, что начиная с 1955 года в экономике он придерживался отчётливо либеральных взглядов, во внутренней политике — умеренно либеральных. Знал ли он о заговоре — вряд ли. С Молотовым они уже давно разошлись. Судя по откровениям Молотова, записанным Феликсом Чуевым, он считал себя много выше Микояна по политическому значению. По совпадению, точно так же оценивал Микояна и Хрущёв, надиктовывая свои сенсационные мемуары. Почему так произошло — ответ есть. Ни тот ни другой не рассматривали Микояна как конкурента в борьбе за власть. Отношение Хрущёва и Молотова к Микояну неприкрыто высокомерное. Так всегда бывает. По прошествии времени всякий политический лидер склонен представлять себя в роли Прометея, несгибаемого героя-одиночки, бросающего вызов богам и затем обретающего вечную славу.

На скандальном Июньском 1957 года Пленуме ЦК КПСС Микоян устранился от споров. Ни Хрущёв, ни Молотов, ни Каганович к нему не апеллировали, хотя Микоян был очевидцем многих кошмарных эпизодов. Вероятно, его и хотели бы втянуть в споры, но не вышло. Микоян выступил со сбалансированной речью, указал на ошибки Хрущёва, но упомянул и достоинства.

Само содержание его речи примечательно, он был вынужден говорить о какой-то чепухе, якобы Хрущёв парился в бане с президентом Финляндии, потом ему это поставили в упрёк. Заметно, что Микоян старался снизить градус скандала, как-то угомонить бурление страстей. Сталин умер, погибших не вернуть, они оплаканы, но есть сегодняшний день, а есть завтрашний, если смотреть назад — как тогда идти вперёд? Микоян жёстко раскритиковал Молотова, ещё жёстче — несчастного Шепилова, про остальных высказался примирительно, в том числе про Ворошилова, Булганина, Первухина, Сабурова.

Именно Микоян, собственно, и очертил состав группы, ограничившись четырьмя персоналиями: Молотов, Маленков, Каганович, Шепилов. Прочих прямо рекомендовал пощадить. Так и сделали. Ворошилову и Булганину объявили всего лишь выговор, причём внутрипартийный, в печати не обнародовали. Первухина понизили: из членов Президиума — в кандидаты. Сабурова выгнали из Президиума и с поста 1-го зампреда Совмина и понизили до зампреда Государственного комитета СМ СССР по внешним экономическим связям, а в 1958-м отослали в Сызрань директором машиностроительного завода.

Показательно уничтожили лишь одного: Шепилова. Исключили из кандидатов в члены Президиума и из ЦК, отправили в Киргизию управлять местным Институтом экономики. Цинично и безжалостно вышвырнули самого молодого и перспективного деятеля, между прочим — министра иностранных дел.

Молотов, Маленков, Каганович были выведены из Президиума и ЦК, а позднее, в 1961 году, исключены из КПСС.

Резюме историков таково: в июне 1957 года Хрущёва спасли Жуков и Микоян. Оба надавили авторитетом, проследили за выполнением буквы Устава КПСС.

2 Фестиваль и смещение маршала Жукова

Даже на фоне других мощных начинаний правительства Хрущёва особняком стоит грандиозный международный праздник — Фестиваль молодёжи и студентов, гремевший в Москве с 28 июля по 9 августа 1957 года: более 30 тысяч иностранных гостей из более чем 190 стран.

Как ни удивительно, за всю послесталинскую историю СССР подобные шумные вечеринки устраивались всего два раза: хрущёвский «оттепельный» Фестиваль молодёжи 1957 года и брежневская Олимпиада 1980 года, и разделяет их почти четверть века. Про Олимпиаду-80 здесь ничего сказано не будет, поскольку она к Микояну не имела никакого отношения. А вот хрущёвский фестиваль стал прорывным — такого количества иностранцев Москва не знала, в общем, никогда, за многие столетия своей истории, исключая лишь военные вторжения.

Сталин любил массовые мероприятия, но без привлечения иностранцев. В лучшем случае на каждый съезд партии приглашали сотню или полторы проверенных товарищей из братских стран; но чтоб пригласить 30 тысяч молодых людей со всех уголков земного шара — ни в коем случае. Хрущёв, отважный авантюрист, в этом направлении далеко превзошёл Хозяина.

На фестивале прозвучали песни «Подмосковные вечера», «Гимн демократической молодёжи», «Если бы парни всей земли…» и прочие, до сих пор широко известные. Эмблемой фестиваля стал голубь мира, рисунок Пабло Пикассо. Гости — от монголов до англичан — выступили с концертными программами во всех московских театрах, в цирках, на стадионах, в Большом и Малом залах консерватории, на Ленинских горах, на территории ВДНХ, просто на городских площадях. Ещё раз надо повторить, что такого наплыва гостей столица России не знала никогда за всю свою историю. Только из одной Франции приехало 400 человек, причём половина — девушки. На торжественном фестивальном приёме в Кремле 5 августа появились все «олимпийцы»: Хрущёв, Микоян, Жуков, Булганин, Фурцева, Косыгин, Первухин — все, кроме отставленных и посрамлённых путчистов из «антипартийной группы». Это был уже не их праздник.