Анатолий Букреев. Биография величайшего советского альпиниста в воспоминаниях близких

Смирнов: «У меня немалый опыт восхождений, так что есть возможность сравнивать. В 1975 году нами была пройдена стена пика Ахмади Дониша, за что мы были удостоены золотых медалей чемпионов страны. Этот маршрут по сложности значительно превышает восхождение на пик Ахмади Дониша. Команда показала высокие технические, физические и моральные качества, что позволило пройти маршрут в намеченные сроки с обеспечением высокой безопасности даже в условиях резко ухудшившейся погоды».

После восхождения состоялся разбор. Старшие сказали, что Владимир Сувига может ходить серьезные маршруты. Он учился в мореходке на Сахалине, но однажды оказался в Чимкенте. Устроился работать на завод и ходил в вечернюю школу, где познакомился с девушкой, которая увлеченно читала журнал «Турист СССР». Она пригласила его на встречу, и Володя оказался в квартире, где было полно народу. Все ребята были членами клуба «Альтус», что расшифровывалось как «альпинизм, туризм, скалолазание». Клубом руководила Маргарита Драгунова, и Сувига тут же получил список продуктов, с которыми должен был явиться в субботу на остановку нужного автобуса. Вскоре из Алма-Аты в Чимкент приехал мастер спорта по альпинизму и начальник геологической партии Борис Студенин, ему были нужны маршрутные рабочие, и Владимир все лето не только трудился, но и общался с известным альпинистом. Так он попал в Алма-Ату и начал ходить на тренировки в секцию КазГУ, а его первыми друзьями в этом городе стали альпинисты Сергей Чепчев и Григорий Луняков.

В 1974 году с командой «Спартак» Сувига сходил на свои первые семитысячники – пики Ленина и Корженевской, за прохождение второго маршрута участники получили золотые медали чемпионата ДСО «Спартак». В 1975-м он вызвался участвовать в спуске тел женщин, погибших годом ранее на пике Ленина. Авторитетный спортсмен Вадим Смирнов был начальником сбора на Памире и взял Володю поваром в экспедицию. Лагерь установили на леднике Бивачном, а когда Ильинский прилетел туда и увидел на кухне здорового парня, то приказал ему надеть на плечи рюкзак и отправляться на заброску. В 1977 году Сувига сходил на пики Правды и Коммунизма, а после экспедиции написал заявление о переходе в СКА САВО.

Виктор Шкарбан увлекался вольной борьбой в Уссурийске, потом учился в Политехническом институте в Алма-Ате и занимался в секции альпинизма. Виктор имел отличную физическую подготовку, был сильным и невозмутимым человеком. В 1973 году альпинистам из «Буревестника» предложили перейти в армию. Валиев, Хрищатый и Шкарбан еще какое-то время оставались в студенческом клубе, а позже вместе с ними к армейцам из секции КазГУ перешел и бывший конькобежец Григорий Луняков. Он тоже отбирался в долгожданную первую советскую экспедицию на Эверест. Но в отборе участвовало слишком много представителей одной республики. И Виктора Шкарбана, и Григория Лунякова, у которого были уникальные физические данные, в итоге «задвинули».

Первая советская гималайская экспедиция все ускользала, если учесть, что неоднократно менялись предполагаемые объекты восхождений и претенденты. Поначалу обсуждалась возможность организации экспедиций на Дхаулагири и Макалу. Запланированная на 1980 год экспедиция на Эверест из-за проведения в Москве Олимпийских игр была отодвинута на 1982-й, и вот – свершилось. Но в ту экспедицию не попал Вадим Смирнов, который был одним из лучших альпинистов в стране. Выпускник Ленинградского горного института переехал в Алма-Ату и стал выдающимся спортсменом с отличной технической и функциональной подготовкой. Он был одной из самых значительных фигур в советском альпинизме, но гималайский обоз проехал мимо. Когда на маршрутах требовалась филигранная техника, Смирнов выходил вперед, а по мнению Ильинского, ему могли бы составить конкуренцию только самые сильные скалолазы. Худой и жилистый Смирнов мог пройти и пролезть везде, он был универсалом высочайшего класса. Одни прекрасно работают на скалах, но буксуют на льду, другие очень выносливы и могут часами топтать снег, зато на высоте им некомфортно, ему же было подвластно все – и любой рельеф, и высота. Он мог лезть по скалам, тут же надеть кошки и царапаться дальше по льду. К участию в чемпионате СССР допускали до сорока лет, и настало время, когда Смирнов был вынужден оставить спорт по возрасту.

«Влад Смирнов пришел из ленинградского скалолазания, где была очень сильная школа, он великолепно тянул высоту и был холодостойким, – вспоминал Юрий Горбунов. – Это качества, которые нужны высотнику, плюс отличная скальная подготовка, чем Влад занимался профессионально. Смирнов, Халитов, Луняков и Сувига участвовали в подготовке скалолазных трасс, это был большой объем работы на живом рельефе круглогодично. В России зимой не лазали, зимнего сезона тогда в Союзе не было, а у нас – был. Благодаря непрерывной подготовке были и результаты».

«Если взять функциональный уровень готовности и техническую подготовку, Смирнов был наиболее универсальным спортсменом, – считает Ильинский. – Это был боец».