Анатолий Букреев. Биография величайшего советского альпиниста в воспоминаниях близких

Из воспоминаний участника событий пулеметчика БМД-1 357-го полка 103 вдд Владимира Королева: «Дозаправка нашего Ил-76 и последний обед в Союзе были, как нам сказали, где-то возле озера Балхаш. Перелет был длинным, изматывающим, от большой высоты и усталости все были полусонными. 26 декабря, под вечер, Ил-76 сел на аэродроме Баграм, через открывшиеся двери и рампы на нас пахнул терпкий запах гор. Взлетка была в межгорной долине, уже темнело, гор толком не рассмотреть, к тому же надо было разгружаться, выводить наши бээмдешки. Освобождая проезд для съезда машин, мы услышали сильный грохот в межгорье, в нескольких километрах от аэродрома росло огромное зарево. Позже мы узнали, что разбился один из наших самолетов».

Ерванду Ильинскому по телефону сообщили, что надо срочно вылетать в Душанбе на спасательные работы. Предложили собрать группу из малосемейных парней и быть готовыми работать на высоте до шести тысяч метров. В состав группы вошли служащий ВС САВО, старший тренер по альпинизму, руководитель группы Ерванд Ильинский, служащий ВС САВО, тренер по альпинизму Юрий Попенко, спортактив САВО – Казбек Валиев и Валерий Хрищатый, прапорщики САВО Николай Пантелеев, Вадим Смирнов, Григорий Луняков, врач команды Сергей Фомин.

На военном аэродроме в Николаевке было велено сдать документы, получить оружие, радиостанцию и десантные аптечки. Ситуация была непонятная, но никто не посвящал альпинистов в подробности. А во время полета на борту вдруг загудел рожок и прозвучал голос: «Проходим государственную границу».

– Куда мы летим? Какая граница, нам же в Душанбе? – спросил Ильинский у одного из пилотов.

– В Кабул идем! – ответил летчик.

Советское руководство объявило о вводе войск в Афганистан на следующий день, о предстоящей войне никто не знал. Вокруг взлетно-посадочной полосы стояли палатки и боевые машины десанта, и альпинисты решили, что идут крупномасштабные военные учения. 25 декабря 1979 года Советский Союз начал вводить войска в Афганистан. 350-й гвардейский парашютно-десантный полк 103-й воздушно-десантной дивизии, поднятый по боевой тревоге, двумя группировками сосредоточился на аэродромах подскока Чимкент и Энгельс, откуда совершил боевое десантирование посадочным способом самолетами военно-транспортной авиации на аэродром Кабул – основную авиабазу ДРА. Место крушения самолета на высоте 4269 метров обнаружили с вертолета. Отклонившись от схемы захода, в 19:33 по московскому времени Ил-76М врезался в гребень горы. Все находившиеся на борту 47 человек – семь членов экипажа, три офицера ИАС 128-го военно-транспортного авиационного полка и 37 десантников – погибли. Это была крупнейшая авиакатастрофа в Афганистане, первые жертвы советских ВВС в афганской войне.

Для проведения поисковой операции руководством МО СССР была создана группа спортсменов-альпинистов Среднеазиатского военного округа – чемпионов СССР, живущих у подножия гор и имеющих круглогодичную акклиматизацию. Пропал портфель с документацией. Той ночью была проведена операция «Шторм 333» и взят дворец Амина. Советский Союз официально объявил о вводе своих войск в Афганистан.

– Нас разместили в штабе ВВС и ПВО Вооруженных сил Афганистана, который находился в пределах авиабазы Кабул, – вспоминал Ерванд Ильинский. – По зданию периодически стреляли, и для нас выбрали комнату, которая не простреливалась. Окна были зашторены, печка топилась угольными брикетами. Заходят несколько человек в форме мышиного цвета – наши военные советники, мы встали, слушаем.

– Тут минут через 20 начнут кричать, возможно, будут стрелять. А вы вот как чай пьете, так и пейте, не обращайте внимания. Запритесь на щеколду, а если кто-то начнет ломиться, встаньте в стороне и спросите, кто там. Но если ответят на чужом языке, стреляйте через дверь, – заявили нам.

– А если мы убьем кого-нибудь? – удивился я.

– Мужики, это война, – парировал советник. – Будьте готовы, возможно, вам придется помогать.

Стало понятно, что все очень серьезно. Ночью был бой, взорвали БТР. На следующий день нам пояснили, какую задачу мы должны выполнить. Показали карту. Я предложил слетать на разведку, и мы вылетели следующим утром. За штурвалом сидел полковник, мне дали наушники, и вот по внутренней связи говорят, что мы находимся над местом крушения. На мой взгляд, там было подходящее место для посадки, а дальше начинался склон. Говорю пилоту, чтобы садился. Он отвечает: сюда не могу. Может, у него не было допуска для посадки на такой высоте, и мы улетели назад.

Этим делом занимался генерал-полковник Гайдаенко. Я ему говорю:

– Если вертолет не может сесть, дайте нам технику, мы доедем до подножия гор и уйдем вверх пешком, ориентируясь по карте.

Дали нам боевую машину десанта, с нами шел взвод охраны. Накануне предупредили, чтобы в случае чего не высовывались, а то перебьют. Из Термеза как раз шла танковая колонна, и один танк подбили. Мы приехали в Афганистан в красных пуховках, их видно издалека, и мы были хорошими мишенями. Но, может, эти пуховки нас и спасли, потому что было непонятно, кто мы такие.