Анатомия предательства, или Четыре жизни Константинова

– Вы, видимо, плохо поняли мой вопрос. Речь идёт не о настоящем времени. Гражданин Константинов сотрудничал с иностранной разведкой почти три года, а Вы ничего не видели?

– Каюсь, не увидел. Да и как я мог увидеть? Ведь он хорошо маскировался, – дрожащим голосом ответил Анатолий Васильевич.

– Каяться не нужно, Вы не в церкви. А на допросе у следователя нужно признаваться, – повысив голос, сказал Александр Александрович.

– Признаваться? В чём?

– Да в том, что Вы покрывали, мягко сказать, деятельность гражданина Константинова, – Александр Александрович встал из-за стола и подошёл вплотную к сидящему на стуле Анатолию Васильевичу, – а точнее сказать, что Вы, Анатолий Васильевич, являетесь соучастником преступления.

– Да Вы что такое говорите? Я и понятия не имел, что он шпионил. Я не слежу за своими сотрудниками, это, знаете ли, не моё дело. Для этого есть специальные компетентные органы, – сбивчиво затараторил Анатолий Васильевич, а потом добавил: – Это не входит в круг моих обязанностей.

– Заблуждаетесь! – почти крикнул Александр Александрович. – Следить за соблюдением режима секретности – это Ваша первейшая обязанность, как начальника лаборатории. Ваш сотрудник задерживается на работе после окончания рабочего дня, оставляет у себя секретные документы, а Вы, вместо того чтобы поинтересоваться, что он делает вечерами в лаборатории, водите молодых сотрудниц в рестораны. Если бы Вы, Анатолий Васильевич, интересовались, чем занимаются Ваши сотрудники на рабочем месте, особенно после работы, то, возможно, Юрий Иванович отделался бы выговором с увольнением, а не обвинением в государственной измене.

– Ну, знаете ли. Так можно до многого договориться.

– Это ты виноват, это из-за тебя я пошёл на преступление! – внезапно закричал, соскочив со стула Константинов. – Если бы ты не появился в лаборатории, то всё было бы по-другому!

– Да ты что несёшь! – так же встав, крикнул Анатолий Васильевич, – ты что говоришь?

– Сидеть! – громко прикрикнул на Анатолия Васильевича Александр Александрович. – Продолжайте, Юрий Иванович.

– Ты подсидел Леонида Парфёновича, ты стал начальником лаборатории совершенно незаслуженно, ты меня постоянно унижал при всех, потому что я лучше тебя. Я был честнее. Я ни перед кем не лебезил, как ты. Я не хватал лаборанток за плечи. Я не прятался за чужие спины, как ты. Когда случался провал в работе, я отвечал за это. Сам. Ни на кого не ссылался, – Константинов говорил быстро, жестикулируя. Он стоял перед Анатолием Васильевичем. Между ними находился Александр Александрович и внимательно смотрел на Анатолия Васильевича.

– Какой бред ты несёшь. Вы только послушайте его, это же полная ерунда, – как бы оправдывался тот.

– Это для тебя ерунда, а для меня не ерунда. Когда ты мне постоянно тыкаешь, делаешь замечания, порой совершенно не заслуженно, при подчинённых. Это не ерунда. И когда мне представился шанс стать выше тебя, стать значительнее, я его использовал.

– Конечно, стал шпионить за деньги, – вскричал Анатолий Васильевич.

– Да, хотя деньги не главное. Предложили работать мне, а не тебе. Потому что я настоящий учёный, а ты просто втёрся в лабораторию и ничего из себя не представляешь.

– Я не представляю? Это ты неудачник, который не смог ничего добиться. Даже закрепить за собой место начальника лаборатории. Да тебя никто не уважает. Ты просто учёный хлюпик, который ничего не значит в институте. А меня все знают, уважают, и в лаборатории, и в институте. У меня есть будущее, а у тебя его не было, нет и не будет.

– Ты, Анатолий Васильевич, делаешь своё будущее, шагая через людей, – уже спокойнее начал Константинов, – ты перешагнул через Леонида Парфёновича, доказав руководству института, что тот уже стар и ему пора на пенсию, перешагнул через меня, хотя я проработал в институте почти пятнадцать лет и имею целый пакет изобретений, которые вошли в нашу систему. Кто следующий? Начальник отдела? Ты, не создавший ничего, говоришь о своём будущем? Да, оно у тебя есть, в отличие от меня.

Константинов опустил голову, из глаз текли слёзы. Александр Александрович подошёл к столу и сел на стул.

– Всё. Прения сторон закончены. Мне всё ясно. Свои соображения я доложу руководству управления, которое курирует ваш институт. Вас, Анатолий Васильевич, я попрошу никуда из города не отлучаться. Вы нам ещё понадобитесь.

– Не понял, меня в чём-то подозреваете? – тихо спросил Анатолий Васильевич.

– Ну, во-первых, Вы не препятствовали совершению преступления, во-вторых, – Александр Александрович замолчал и внимательно посмотрел на Анатолия Васильевича, – руководитель всегда в ответе за подчинённых.

– Это бред какой-то. Из-за одного подонка теперь весь институт будет виноват? – процедил сквозь зубы Анатолий Иванович.

– Вы лучше переживайте о собственной персоне, за институт переживать будут другие, – Александр Александрович нажал кнопку звонка, вошёл конвоир. – Проводите свидетеля на выход, потом зайдёте.