Читаем Анатомия протеста полностью

Анатомия протеста

Ольга Евгеньевна Романова , Ольга Николаевна Романова , Ольга Романова

- Поживем - увидим. Я не очень хочу выступать адвокатом КС, потому что у меня тоже много вопросов и претензий. Но я туда иду для того, чтобы влиять на повестку митингов и протестной активности. Либералов будет больше всего, и меня беспокоит, что они будут навязывать свою повестку. И мне не нравится, что туда идет много медиа-машин: звезд шоу-бизнеса, например, которые с политикой и активизмом вообще никак не связаны.

- Они, таким образом, привлекают внимание к КС.

- И тем самым они занимают места реальных активистов, которые не имеют ресурсов, чтобы заниматься самопиаром.

- Давай предположим, что в ближайшее время власть сменится. И к власти придут вчерашние оппозиционеры. Согласно лозунгу «Мы тут власть». Как ты себя видишь в этом новом мире?

- Не дай бог, чтобы власть прямо сейчас сменилась. Я против захвата власти. Это должно вызреть само. Люди должны сами пробудиться. Права не дают, права берут. Если у нас просто поменяется верхушка, особенно, если она поменяется на людей типа Навального и Немцова, я очень боюсь, что произойдет новый передел власти, как это было в 90-ые годы. Конечно, я хочу перемен, но я хочу, чтобы они делались не какими-то отдельными революционерами, а чтобы они делались народом. Миллионами.

- Ты выступаешь за масштабную народную революцию?

- Конечно.

- Ты думаешь, она случится?

- Я думаю, что да. Не за горами мощный кризис. А учитывая то, что у нас сейчас политический кризис, что люди в целом недовольны, они уже знают как канализировать свое недовольство, то они могут начать брать власть.

Например, цены на нефть упадут или случится мощный экологический кризис.

- Я знаю, что ты феминистка. Как ты оцениваешь состояние феминистического движения в России, как оно развивается в условиях бытовой дискриминации?

- Как и любая женщина в России, я страдаю от этого. Феминизм сейчас на подъеме, потому что к нему появился интерес. Много женщин, которые начинают говорить об этом. Даже мои подруги, которые раньше об этих проблемах не говорили, начинают замечать. Меня это радует. Но в России феминистка — это ругательство. У нас пропагандируется образ женщины, в лучшем случае, матери, в худшем — сексуального объекта. Я постоянно сталкиваюсь с сексизмом, занимаясь политикой, где женщин очень мало, и к женщине отношение как к украшению или инструменту каких-нибудь сил.

- Тебя раздражает, что часто делают акцент на твоей внешности?

- Мне это очень неприятно слышать, особенно, когда мне об этом говорят люди, которые сделали в десять раз меньше, чем я. Я сталкиваюсь с этим постоянно. К таким сексистским унижениям прибегают, когда чувствуют свою слабость. Например, во время дебатов. Вот недавно у меня были дебаты с представителем партии «Единая Россия». Мы говорили о политзаключенных. Он, конечно, все отрицал. А когда настал момент ему задать мне вопрос, он меня спросил не о политике, а о том, не собираюсь ли я заводить детей. Мне это, конечно, не нравится, но травмировать этим меня сейчас очень сложно. И такая проблема не только у меня в политической сфере, с этим сталкивается каждая женщина на своем рабочем месте, во время учебы и т. д.

- Социализм — это не только политика, но еще и культура: кино, литература, музыка. Что из этого тебе близко?

- Искусство. В художественной среде очень много левых. Левые доминируют в интеллектуальной среде. Например, мой муж художник Арсений Жиляев занимается социальным ангажированным искусством. Левое кино у нас, к сожалению, очень мало снимают.

- Так как мы встретились прямо накануне выборов в КС, какие у тебя прогнозы относительно твоей кандидатуры?

- Шансы у меня есть, но они не очень большие.

- Почему?

- Потому что у меня не такой большой медийный вес, как у многих политиков. Конечно, в левой среде у меня, наверное, одна из самых больших популярностей, но если смотреть в целом, она не так велика. Но я не буду особенно расстраиваться, если не пройду.

- В России все очень быстро меняется, все непредсказуемо. Кем ты себя видишь через несколько лет?

- Если коммунизм и счастье в России не наступят, то буду заниматься политикой, наверное. Как только я начала замечать всю эту социальную и тендерную несправедливость, я поняла, что просто не могу сидеть сложа руки.

- Как насчет того, чтобы стать когда-нибудь министром по делам женщин, например?

- Я надеюсь, что в идеальном обществе не будет никаких министров по делам женщин. Каким-то прямо политиком я бы быть не хотела. Я активист и хочу им оставаться. А если все будет хорошо, то буду заниматься преподаванием дальше. Мне очень нравится преподавать (Изабель преподает японский язык. - Ред.). Я думаю, что преподавание - это такая же масштабная деятельность, как политика или искусство.