Андэ. Огонь, свет, жизнь

– Я шла к вам за помощью. – Гнев не хочет униматься. – Потому что, как и Дэйн, желаю блага Деону. Но, знаете, глядя на вас я начинаю сомневаться, что вы заслуживаете возрождения. Родители искалечили сына, главы Домов не соизволили вмешаться, а прочие ещё и слухи грязные пустили! Можно подумать, Дэйн перед вами в чём-то виноват или он сам свою судьбу выбрал!

– Дети принадлежат родителям, – убеждённо произносит Солн. – Никто не имеет права указывать им, что делать с ребёнком.

– А поджарят и съедят – тоже смотреть со стороны будете? Ах, нет, прошу прощения, ошибочка – с поклоном поперчите и посолите, – издевательски предполагаю я.

Морщинистые щёки румянятся.

– Я возражал, – Солн опускает голову, открывая проплешину на макушке. – Но Кэлнирайн был не из тех, с кем можно спорить. Его не волновало, какой ценой обрести влияние. Между проводниками, избранными Андой, и теми, кого создали искусственно, разница лишь в том, как приходят откровения. Для нас это счастье, блаженство, почти эйфория. Убо… насильственные проводники слышат Анду через дикую боль, такова расплата за кощунство. Кэлнирайн сурово отчитал меня, а его положение адэна Деона не позволило мне настаивать.

– Только что положение адэна не помешало вам оскорбить Дэйна, – едко замечаю я. – Признайтесь честно: Кэлнирайна вы боялись, а его сын не вызывает в вас страха.

Кончики пальцев наконец-то перестаёт пощипывать от избытка силы.

– Приношу свои извинения, – с трудом выдавливает из себя старик.

– Вы должны извиняться не передо мной, а перед своим адэном! – задираю нос не хуже Дэйна.

Солн скрежещет зубами. И сохранились же в таком почтенном возрасте! Двести семь лет. Два века назад Ариз ещё был монархией, женщины носили платья ниже колен, автомобили только изобрели, о визуалах даже не слышали.

– Хо-ро-шо, – чётко, по слогам выговаривает противный старикашка. – Раз такова воля Анды… Ты знаешь, кто такие андэ? – вздыхает он.

– Вы мне решили экзамен по Деону устроить? Знаю ли я это, знаю ли то.

– Андэ – великий дар, – торжественно возглашает Солн. – Не просто возлюбленные – половинки единого целого. Любой деонец мечтает найти своего андэ, потому что только с андэ возможно срастись душой. Жить биением его сердца, дышать его дыханием. В отличие от простого обмена энергией, с андэ ты вдвойне сильнее, увереннее, защищённее. И раз Анда послал андэ сыну Кэлнирайна, то, значит, признал… – мучительная пауза и жестокая борьба, – …его достойным.

– Очень жаль, что вы лишь сейчас это поняли.

Я всё же сажусь – так легче справиться с волнением. Раз уж столько вытерпела, то нужно спросить о том, ради чего, собственно, пришла.

– Солн (он обходится без «масте», чем я хуже?), вы два века слышите Анду.

– Сто девяносто два года, – вставляет старикашка. – Мой дар проявился в пятнадцать лет.

– Не перебивайте. Скажите, вам не казались странными откровения бога?

Морщинистое тёмное лицо грустнеет.

– Очевидно, мы прогневали Анду. Он постоянно требует уничтожить и разрушить.

Подозрительно кошусь на Солна.

– Вы тоже не знаете высокого диалекта?

– После Перелома его никто не знает. Книги где-то остались, но какой прок его учить?

– Такой, что это язык Анды. Он говорит вам вовсе не то, что вы слышите. Почти двести лет ваш бог просит помочь – освободить, выпустить. Я слышала его просьбы, и на высоком языке его слова обретают смысл.

Глаза Солна широко распахиваются.

– Девочка, неужели ты…

– Проводник. И более того, если я андэ, то всё сходится! – еле сдерживаю внезапно вспыхнувшую радость. – Я действительно та, о которой говорится в пророчестве. Только не чужая новобрачная, а тарэ инэрэ – далёкая суженая. И мир я должна не перевернуть, а орэнар – изменить. Понимаете? Все слова Анды имеют иное значение.

Старик наклоняется вперёд, шевелит губами.

– «Рани́ре гему́рэ»?

– Устрани причину.

– «Орэ́нте теринэ́»?

– Восстанови равновесие.

– «Ит скáэ лери́нт ор и́тэс»?

– На это способен только ты. Но здесь я не уверена, «скаэ» ещё употребляется как «данное».

– …! – слово, которое вырывается у Солна, я не знаю. – Двести лет! Двести лет никому не пришло в голову заглянуть в пыльные книги! А ведь когда-то Анда говорил намного больше! Первые годы я слышал его наяву… Девочка, тебя действительно привёл Анда – для того, чтобы мы устыдились!

– Подождите, – останавливаю поток его эмоций. – Даже понятые правильно, просьбы Анды весьма расплывчаты. Он то ли не хочет откровенничать, то ли не может. Повторяющийся образ пламени – это подсказка? Вряд ли бог выбрал облик огненных зверей лишь потому, что это красиво.

– Раньше Анда являлся в облике человека, – Солн трёт висок. – Наподобие статуи в Гроде. Очень давно.

– Получается, с течением времени возможности божества угасают?

– Типун тебе на язык! – взвивается старикашка. – Как могут угаснуть возможности бога?

– Обыкновенно. Если вы сотворили что-то, мешающее ему восстанавливать силы. Например, перекрыли энергию.

Солн в замешательстве покусывает нижнюю губу. Да, зубы у него сохранились крепкие. Ум, похоже, тоже, потому что он просит:

– Поделись своими мыслями.