Анди. Сердце пустыни (СИ)

Тихо, тенями, за спинами заскользили с блюдами слуги. Разговор прервался. Анди напряглась. Глупец тот, кто не боится. Дурак, кто считает себя неуязвимым.

— Я сам, — Ирлан перехватил тарелку у наклонившегося было к Анди слуги, поставил перед девушкой, отрицательно махнул рукой на вино, потребовал: — Принесите воду.

— Все хорошо, — прошептал ей на ухо, коснулся пальцев, сжавшихся на рукояти кинжала.

Анди прикрыла глаза, заставляя себя отпустить тревогу. Это все ветер. Чужой. Наполненный влагой. Он не шелестел привычно песками, а хлюпал, точно бурдюк с водой, искажая слова. А без ветра и песков Анди чувствовала себя беззащитной.

Элистана кашлянула, точно ей тоже не хватало слов. Оглядела большой стол, за которым сегодня собрались лишь четверо: двое против двоих. С усилием улыбнулась:

— На кухне сегодня постарались в честь возвращения Ирлана. Давайте оценим их усилия.

— Вы можете есть так, как вам удобно, — проявил любезность Надир. Элистана чуть побледнела, но возражать не стала, сосредоточившись на своей тарелке.

Анди усмехнулась. Северяне. Двуногий верблюд рассказывал о смешном ритуале: съешь каждое блюдо своим ножом. Анди не верила, но в память эта глупость запала, и вот теперь сама убедилась — не врал сказочник.

Покрутила в левой руке вилку, привыкая, а нож в правую лег, как родной.

— Неожиданно, — проговорил Надир, следя за ее движениями. Прищурился, промокнул губы салфеткой. — Простите, могу поинтересоваться, где вам довелось изучить аргосский? — спросил.

— Ее учил сам Райдар Большеног, когда жил у них в племени, — ответил вместо Анди Ирлан.

— Двуногий верблюд, — поправила Анди, и Надир озадаченно хмыкнул, признавая:

— А ведь и правда похож. У вашего народа зоркий взгляд, Анди-Риэль.

Глава 19

Обед проходил в молчании. Элистана вздыхала, порывалась вести светскую беседу, но взгляд цеплялся за дикарку, и слова застревали в горле. Да и что той будет интересно? Что у соседей подросла прекрасная дочь, за которую она мечтает выдать младшего, раз старший по-свински упрям? Или что градоправитель обещает устроить праздник урожая с ярмаркой, а хозяин лавки намекал на поставки новых тканей дорогих и очень модных? А еще урожай в этом году ждали хороший, и можно будет обновить гардероб к бальному сезону.

Но сегодня разговор не желал складываться даже из таких простых вещей. Глаза не могли оторваться от младшего. Возмужал. Загорел. Совсем взрослым стал. Взгляд такой серьезный. Движения скупы. И сердце екало — как похож на отца-то.

Вина за проклятие попробовала по привычке обвиться вокруг шеи, но сегодня Элистана легко отмахнулась от нее. Все. Нет проклятия. Снято. Ее мальчик смог то, что оказалось не под силу лучшим людям короны. И гордость за сына переполняла душу, а глаза слезами.

— Мама? — вопросительно вскинул брови Ирлан.

— Это ветер, — понимающе усмехнулась Анди, — в нем слишком много воды.

Элистана моргнула — какой-такой ветер — и неожиданно для себя согласилась:

— Да, сынок, ветер сегодня действительно странный.

Тревожит и одновременно радует. Сын вернулся здоровым — счастье, но сердце чуяло, что заберет его эта… увезет с собой. Нет, никаких дикарок в их роду, твердо решила Элистана. Она не допустит, чтобы сын поломал себе жизнь.

Тени начали сгущаться в гостиной, а Ирлан все говорил и говорил. Рассказывал, как долго искал нужных людей — в этой стране, мама, без знакомств, ты никто. Как платил за бесполезную ерунду — обмануть там чужака считается достоинством, брат. Как остра еда, вонюче пиво и тучны телом любители его. Как легко можно нарваться на грабителей, и, если бы не зачарованный кошель, был бы он ограблен в первый же день.

Анди слушала, слушала, а потом не заметила, как уснула, скинув сапоги и забравшись с ногами в мягкое кресло, а голову пристроив на одну из трех подушек. Последней мыслью было — и зачем им целых три подушки в одном кресле? Неужели у них есть трехголовые люди?

Ирлан, понизив голос, говорил о том, как отчаялся, когда умер проводник. Как решил плюнуть на все и вернуться. Он как раз шел покупать место в караване магов, когда дерхи учуяли нового хозяина.

— Мама, если бы ты ее увидела тогда… Я не был даже уверен, что она доживет до дома, но отказать дерхам не мог. Отдал за нее все приготовленные за место в караване деньги.

— Думается, это была самая дорогая плата за рабыню, младший. Ты никогда не умел торговаться.

— Ты прав, но я не жалею.

Элистана покачала головой. Девочку было жаль. Такая ужасная судьба.

— Она спасла мне жизнь и не один раз.

— Ты рисковал?! — воскликнула потрясенно Элистана, и Надир бросил укоризненный взгляд на брата.

— Кое-кто заинтересовался мною, мама. Пришлось уходить тайком. Даже женский наряд примерил. Не знаю, что в итоге им было нужно. Может, надеялись поживиться деньгами или получить за меня богатый выкуп.

— Ужасная страна, — прижала ладонь ко рту графиня, и Ирлан успокаивающе погладил ее по руке.

— Все в прошлом, мама. Я жив и буду жить теперь долго.

Элистана всхлипнула. Помотала головой. Призналась: