— Так верни их туда, куда положены они были ещё благочестивым царём Юстинианом! — И тут Епифаний осёкся, вспомнив, что и у них самих есть нечто, что следовало бы вернуть в Константинополь.
Никита уловил это стыдливое смущение на лице Епифания и произнёс:
— Значит, и за тобой, брат, водятся кое-какие грешки, так ведь?
— Но я никогда и не думал даже о подобном святотатстве!
— Подумаешь, святотатство. Чем больше народу приложится к этим мощам, тем вернее спасётся! Благодать мощей — она должна быть повсюду. Ты думаешь, я впервые разношу её по свету? Или ты думаешь, что я один такой? Все таскают мощи, и я таскаю. Не корысти же ради! Зачем она мне, несчастному евнуху? Зато мощей и храмов становится всё больше и больше. Когда я был стратигом Сицилии, посчастливилось мне молитвами святой Евфимии утащить её руку из-под носа царицы Ирины. Не все же мощи — это было бы действительно святотатство! — а одну только руку. И построил я потом в честь святой Евфимии церковь на Сицилии, а один маленький мизинчик подарил самому императору Карлу. Так что теперь и у этих нищебродов франков есть частичка нашей ромейской благодати.
Епифаний не верил своим ушам. Он, конечно, наслышан был о похитителях мощей, но для него они были страшными преступниками, святотатцами-гробокопателями, не заслуживающими снисхождения, а тут перед ним стоял один из них и превозносил свои чудовищные дела, более того — был неимоверно горд собой и при этом носил монашеское одеяние. Но самое невероятное — это было то, чьими мощами потрясал перед ними Никита: ведь это были мощи самого апостола Андрея! Был ли это некий знак ему, невольному похитителю свитка с его «Деяниями», составителю его жития? О, воистину святой Андрей не оставлял смиренного Епифания!
— Отдай же их мне, брат Никифор! — взмолился Епифаний. — И я сам положу их в достойное место и не потребую за то никакой мзды, поверь мне.
— Э, не-е-ет, брат Епифаний… Знаю я вас, студитов. Всё-то вы корпите над книгами, мужи учёные, всё-то вы поститесь да молитесь, святоши, а как чужие мощи присвоить — на это вы мастера куда как проворнее! Думаешь, не знаю я, откуда в Студийском монастыре столько реликвий? — Никита свернул в шёлковую тряпицу бледно-жёлтую, в лунном свете, кость, отправил свёрток обратно за пазуху, а взамен извлёк оттуда стеклянный кувшинчик.
— Попробуйте-ка лучше жидкого огню, — протянул он его спутникам, с силой вырвав деревянную пробку.
Епифаний отпрянул.
— Да нет же, это не тот жидкий огонь, которым мы жжём сарацинские корабли. Наоборот, это их ответ нам — жидкий огонь из вина, его можно пить. Смотрите, как я его сейчас глотну… Кхе-кхе-кхе… Святая Евфимия! Воистину обжигает! И действие его, заметьте, куда сильнее, чем у вина.
Иаков протянул руку к кувшинчику Никиты, но Епифаний строго одёрнул его:
— Не смей, Иаков, прикасаться к этому сатанинскому зелью! Разве не видишь ты, как оно затуманило разум брату нашему Никифору? Не может быть ничего доброго от безбожнейших сарацин.
— Зря отказываетесь, — промямлил Никита и, пошатываясь, ушёл на нос корабля.
Апостол Андрей Первозванный.
Апостол Андрей.
Апостол Андрей.
Апостолы собирают колосья.
Призвание первых четырёх апостолов.
Геннисаретское озеро
Апостол Андрей.
Омовение ног.
Причащение апостолов.
Моление о чаше.
Чудесный лов рыбы.
Апостолы перед Христом.
Отослание апостолов на проповедь.
Сошествие Святого Духа.
Богородица и апостолы.
Успение.
Роспись храма в Асину, Кипр. 1105–1106 гг.
Апостол Андрей.