Андрей Платонов, Георгий Иванов и другие…

И поскольку тема самая главная – плотская любовь, он и приписал свою весьма блестящую стилизацию Пушкину, а не себе. Армалинский искал не славы, а могучего авторитета в свою борьбу… по возможности, авторитета «криминального», эти наиболее авторитетны. По части сексуальности Пушкин без преувеличения «криминальный авторитет». Он был «сатанически сексуален», об этом пишут современники. Вот из воспоминаний барона Модеста Андреевича Корфа о Пушкине: «Пушкин не был создан ни для света, ни для общественных обязанностей, ни даже, думаю, для высшей любви или истинной дружбы. У него господствовали только две стихии: удовлетворение чувственным страстям и поэзия; и в обеих он ушел далеко. В нем не было ни внешней, ни внутренней религии, ни высших нравственных чувств, и он полагал даже какое-то хвастовство в отъявленном цинизме по этой части: злые насмешки, часто в самых отвратительных картинах, над всеми религиозными верованиями и обрядами, над уважением к родителям, над родственными привязанностями, над всеми отношениями общественными и семейными – это было ему нипочем, и я не сомневаюсь, что для едкого слова он иногда говорил даже более и хуже, нежели в самом деле думал и чувствовал… Вечно без копейки, вечно в долгах, иногда почти без порядочного фрака, с беспрестанными историями, с «частыми дуэлями, в близком знакомстве со всеми трактирщиками, непотребными домами и прелестницами петербургскими, Пушкин представлял тип самого грязного разврата»». Тот же Корф вспоминает, как некая мадам, хозяйка самого известного в Санкт Петербурге борделя, жаловалась, что Пушкин «портит» ей «девочек». В среде «благопристойных» современников ходили слухи о порнографических рисунках Пушкина, которые вообще могли прийти в голову только человеку в состоянии «сатанизма». (Ха!., глянули б рисунки, которые я два года ежедневно рисовал и отправлял в письмах из армии жене – вот бы ещё один «сатанист» определился). Таков он был, этот человек, непостижимый в гениальности и падшести.

У автора «Тайных записок» – абсолютная «крыша». Никогда не съедет. Сам Пушкин его «крышует» своим магическим именем. Тут не скажешь: «Что в имени тебе моём?..». В имени… в имени ка раз всё дело! Тайными «своими» записками русский гений образует пропедевтику всей сексуальной философии Михаила Армалинского и вагиноцентризму его мировозррения.

Пушкин – самый «нерусский», самый ренессансный (единственный!), а стало быть, и самый «развратный» русский гений, сродни распутному интеллектуалу и гулёне цветущего века итальянского Возрождения, Пьетро Аретино. Предполагаю, что порнографические гравюры, составившие книгу «Позы Аретино» и громко именуемые Камасутрой Возрождения, – бледная моль в сравнении с «сатаническими» рисунками русского «потомка негров».

На поприще «разврата» так или иначе вступали и другие великие русские словесники. Кое-кто, правда, потом отчаянно каялся в окладистую бороду, писал всякие там крейцеровы сонаты и последующие к ним толкования, обучая русского человека, как понимать грех и как от греха спастись. Но Пушкин не каялся, Пушкин – настоящий бесёнок того греха, что христианская мораль клеймит, как содомский, как распутство и кратчайший путь в геенну. Пушкин – бесёнок, перефразируя Цветаеву, «ворвавшийся, как маленькие черти, в святилище, где сон и фимиам».

Ай-яй-яй… какой скандал в пантеоне русской славы!

Какие милые моральные благоглупости!

Какое невежество сексуальной психологии!

Для Армалинского Пушкин не только любимый герой, но и мощнейшее оружие, стенобитная машина разрушения, ну или хоть зыбленья толстостен лицемерной общественной морали, возведенных на ядовитом растворе евангельского морального террора. И потому настоящая ценность Армалинского, не в колоссальном по последствиям и блистательном по стилю фейке «А. С. Пушкин Тайные записки 1836–1837 годов», а в его журнале GENERAL EROTIC, который он издаёт в интернете уже много лет. Сам Армалинский из скромности и с большой долей самоиронии именует свой журнал легкомысленно «журнальцем», хотя в нём есть серьёзные размышления и глубокие умозаключения, с которыми спорить можно только в двух случаях, если ты:

а) среднестатистический стадный выработок протухшей общественной морали,

б) не мужчина,

Или (третий случай!) то и другое.

Тайные записки – это надёжный буй (прошу без ненормативных аллюзий!), который не даст автору кануть в глубины забвения, поплавок, который ещё очень долго будет держать на поверхности общественного внимания самого Армалинского и то, что он делает в своём журнале.