Анекдоты и предания о Петре Великом

Наконецъ предсмертная борьба кончилась, и 28 января, въ шестомъ часу утра, не стало величайшаго русскаго человка — Петра Великаго, преобразователя Россіи и ея перваго императора.

LXVII. Надгробная рчь еофана Прокоповича.

8 марта 1725 года тло императора было перевезено въ Петропавловскій соборъ. По окончаніи литургіи взошелъ на каедру знаменитый проповдникъ — архіепископъ псковскій и членъ Синода[64], еофанъ Прокоповичъ, одинъ изъ важнйшихъ дятелей царствованія Петра Великаго — для произнесенія проповди.

— Что се есть? — началъ онъ. — До чего мы дожили, о россіяне! Что видимъ? Что длаемъ? Петра Великаго погребаемъ!

Дале проповдникъ не могъ продолжать и залился слезами. Ему отвтилъ громкій плачъ во всемъ собор. Рчь была не длинна, но продолжалась около часа, такъ какъ прерывалась рыданіями слушателей.

— Не мечтаніе ли се? не сонное ли намъ привидніе? — продолжалъ Прокоповичъ. — Ахъ, какъ (какая) истинная печаль! ахъ, какъ (какое) извстное наше злоключеніе! Виновникъ безчисленныхъ благополучій нашихъ и радостей, воскресившій аки отъ мертвыхъ Россію и воздвигшій въ полную силу и славу — тогда жизнь скончалъ, когда по трудахъ, безпокойствахъ, печалхъ и бдствіяхъ жити нчто (нсколько) начиналъ.

— Не весьма же, россіяне, изнемогаемъ отъ печали и жалости, — говорилъ дале въ утшеніе рыдающимъ слушателямъ Прокоповичъ, — не весьма бо и оставилъ насъ сей великій монархъ и отецъ нашъ, Оставилъ насъ, но не нищихъ и убогихъ: безмрное богатство силы и славы его, которое вышеименованными его длами означилося, при насъ есть. Каковую онъ Россію свою сдлалъ, такова и будетъ; сдлалъ добрымъ любимою, любима и будетъ; сдлалъ врагомъ страшною, страшна и будетъ; сдлалъ на весь міръ славною, славная и быти не перестанетъ. Оставилъ намъ духовная, гражданская и воинская исправленія. Убо, оставляя насъ разрушеніемъ тла своего, духъ свой оставилъ намъ.

— О Россіе! — такъ закончилъ проповдникъ свое краснорчивое слово: — вижу, кто и каковый тебе (тебя) оставилъ, виждь, и какову оставилъ тебе. Аминь.

Тло императора посыпали землей, закрыли гробъ, но земл не предали. Гробъ, поставленный на катафалк, подъ балдахиномъ, надъ которымъ была распростерта императорская мантія, стоялъ въ собор до 21 мая 1731 года.