Анестезия

– Погулять бы сходили, – проговорила мама, когда Настя сидела вечером и бездумно пялилась в экран телевизора. Глаша рисовала в их комнате, заявив, что ужинать пока не хочет.

– Посмотрим.

– А чего смотреть? Погода хорошая. Пока лето не закончилось, надо пользоваться.

– Я же говорю, посмотрим.

– Аглае в школу скоро, там точно будет не до вечерних прогулок.

Настя поджала губы. Мама была права. Через несколько недель Глаше в первый класс, начнётся совсем другая жизнь. И сейчас унывать и сидеть в четырёх стенах им точно не стоит.

– Ты права. Сейчас выйдем, заодно купим зайдём чего-нибудь вкусного в магазине.

Она поднялась из-за стола, поцеловала мать в щёку и пошла к Глаше собираться на прогулку.

На улице дочь заметно ожила, они даже обсудили, впервые за эти дни, когда отправятся за школьной формой и канцелярией. О Зубареве не говорили, но этому Настя была даже рада. А когда вернулись к дому, забыла обо всём, стоило только ей увидеть… Виталия.

– Привет, – буркнула она, когда бывший муж поднялся им с Глашей навстречу со скамьи, на которой ждал их. Обхватив ладошку дочери крепче, Настя попыталась обойти Виталия, но он преградил им дорогу.

– Привет.

Насте пришлось остановиться. Она вскинула голову и посмотрела на отца Глаши, не понимая, что ему от них может быть нужно, и причину, по которой он очутился здесь.

– Зачем ты здесь? – выдохнула хрипло.

– Я хочу повидать дочь.

– Вот как? Для чего?

– Глупый вопрос. Потому что это мой ребёнок.

Настя поджала губы. Ей хотелось высказать Виталию всё, что думала по этому поводу, но она понимала, что это вряд ли что-то изменит.

– Мы не хотим тебя видеть. Обе. А сейчас уйди.

Настя снова попыталась обойти его, но он вновь преградил дорогу. Схватил за плечо, пребольно сжал, и ей стало страшно. Даже не страшно, скорее жутко, потому что не понимала, что делать.

– Мамочка, пойдём домой, – испуганно проговорила Аглая, вцепляясь в руку Насти.

– Отпусти. Мы не хотим тебя видеть, – процедила Настя, призывая на помощь все свои силы.

– Это потому, что ты себе нового мужика завела? – издевательски проговорил Виталий, сильнее сжимая плечо Насти, так что она едва слышно охнула.

Всё было похожим на какой-то кошмар. Она не понимала, что вообще происходит. Неожиданность случившегося накатила отовсюду удушливой волной.

– А если завела? – послышался окрик, и в донёсшемся голосе Настя узнала… Сашу. Всхлипнув, почувствовала облегчение, пришедшее на смену панике.

Пальцы Виталия разжались, даря долгожданную свободу, но Настя не могла сделать ни шагу. Стояла и смотрела за тем, как бывший муж подскакивает к Зубареву, который направил коляску к ним. И как Влас, замешкавшийся возле машины, вскидывает голову. Будто в замедленной киносъёмке видела, что Виталик пинает кресло Саши, слышала, как вскрикивает Глаша. И только и могла, что впиваться в руку дочери и стоять, не в силах пошевелиться.

Коляска Зубарева накренилась, Саша, падая, взметнул руками. Послышались отборные ругательства, половину из которых Настя слышала впервые. Влас ринулся на Виталия, который предпринял попытку к бегству. Больше Настя туда не смотрела, потащила Аглаю за собой, стала поднимать Зубарева, но кресло со взрослым мужчиной было слишком тяжёлым.

– Брось! Оставь! Сейчас всё нормально будет, – уговаривал Зубарев, пока Настя предпринимала одну за другой бесплодные попытки справиться. Рядом хныкала Глаша, и это сводило с ума. Настя и сама не замечала, как беззвучно рыдает. Дыхание вырывалось всхлипами, от которых в горле стоял ком.

– Нет, ну какой сучонок! – выругался Влас, когда Виталик, которому пришлось несладко, припустил куда подальше. Он ловко поставил коляску ровно и Настя отступила, мысленно уговаривая себя больше не реветь. Она смотрела на Сашу, который поднял на неё взгляд, и в нём было столько всего, что внутри всё перевернулось. Тут же захотелось заверить Зубарева, что он для неё всё тот же парень, каким она знала его раньше – сильный, здоровый, уверенный в себе, пусть даже и сидит сейчас в инвалидном кресле.

– Ты не ушибся? – выдавила она из себя.

– Нет. А вас этот гад не тронул? – уточнил Саша, оглядывая её и Глашу. Последняя заметно успокоилась и, кажется, теперь воспринимала всё как приключение. Хорошо хоть с истерикой дочери, которая вполне могла случиться, учитывая всё пережитое, проблем не будет.

– Не тронул.

– Это муж твой?

– Бывший.

– Ясно. Не пригласишь к себе? – Саша кривовато улыбнулся, и Насте стало легче дышать. Она тоже растянула губы, хотя ей было не до веселья, после чего кивнула и, стараясь игнорировать неуёмную радость, поселившуюся в душе, проговорила:

– Конечно, приглашу. Идёмте.

Мама тут же, стоило ей только понять, что Настя и Глаша вернулись не одни, захлопотала на кухне, готовя чай и бог весть что ещё. Аглая тоже лепетала без умолку, а вот Зубарев был молчалив, за него отдувался Влас. Коротко пересказав о приключениях, которые настигли их возле подъезда, и выслушав охи и ахи Настиной мамы, Влас и Глаша уселись за стол. А вот Саша присоединяться к их компании не торопился.