Ангел

Казалось, незнакомец насмешливо наслаждается произведённым эффектом, так и сяк поворачивая перед Питером свою необычную голову. Надо думать, с чувством юмора у него всё было в полном порядке. Потому как его неширокий впалый рот, окантованный рваными хрящевинами наподобие изломанного и истертого пластикового канта старых спортивных сумок, обнажал в усмешке два ряда длинных и острых, как пилы, трёхгранных — тонких и серых — зубов. Ушные раковины у этого гуманоида практически отсутствовали, — их заменяли два небольших пельмешка тугой зелёной же плоти, приютившихся чуть ближе к затылку, чем это устроено у человека. Над ними чернели два крохотных слуховых провала, под углом вверх уходивших в череп.

— По вашим меркам, мой друг, я ещё довольно молод и привлекателен, не так ли? — монстр вопрошающе уставился на Питера яркими оранжево-белыми глазами с чётко выраженными кровавыми прожилками. Именно от этих глаз, огромных треугольников со слегка скруглёнными краями, самым длинным своим углом тянувшихся к «вискам», и не отводил сейчас взгляда шокированный Гарпер. Они внимательно изучали его, словно завораживая своим беспрестанно перетекающим, как в брюшке у светлячка, содержимым, то вспыхивая неудержимой "химической реакцией", раскаляясь почти добела. То притухая до состояния и цвета остывающего на наковальне металла. И тогда Питеру казалось, что на доли секунды он видит на них тёмные, рваные пятна окалины…

Крупное подобие "условно намеченной" сетки, пронизывающей структуру их «белка», делило глаза на секторы, в которых человек отражался как бы по своим составляющим, кусками. Там — рука с плечом, тут — голова с грудью… Не фасетчатые, нет, — скорее, секционные, глаза.

Зрачков у существа не было, если не считать за них тончайшую вертикальную полоску от края до края границ глаза без век, — фиолетового цвета, едва заметно расширяющуюся, когда на неё падал тусклый свет коридора.

Глаза не мигая смотрели прямо в глубину души Гарпера.

Всё остальное, увиденное мафиози, он заметил одним мгновенным «снимком», сделанным мозгом за пару секунд. И лишь глаза незнакомца приковали его основное внимание. Они не были глазами обычного мыслящего существа. Питер был готов заложить свою голову, что в них плескалась утомлённая и больная Вечность…

Да-да, глаза монстра были полны огня, жестокости, ума и… первородной боли.

— Ты — дьявол…? — Казалось, Гарпер утратил все остальные свои способности и желания, кроме бесконечного созерцания этих жутких и одновременно мудрых океанов глаз. Едва сумев прошептать эти слова, он почувствовал, как «накал» взгляда чужака ослаб, Питера словно отпустили невидимые тиски, и он выдохнул горячо и несдержанно. Как если б он пробежал несколько километров на пределе сил.

— Нет, человек. Я не совсем тот, за кого ты меня принял. Ты испуган, я вижу. И это вполне объяснимо. Никто из твоих сородичей не видел меня в реальности. Лишь, как вы говорите, "собирательный портрет"… — Он улыбнулся. Именно улыбнулся. Не оскалился и не осклабился радостно или насмешливо, а лишь тронул краем губ ткани лица, словно делая кому-то огромное одолжение. Очевидно, улыбку существа не видел и вовсе никто в этом мире. Казалось, для него это столь же неестественное явление, как для солнца замораживать воду.

— Кто же ты тогда, если не сам дьявол?! — никак не могущий прийти в себя Питер еле удержал руку, готовую творить крест.

— Я бог, человек… — При этих словах у землянина отвалилась челюсть. Всё, что угодно, подумалось ему, но чтобы такой привычный и милый образ Творца, рисуемого всюду ласковым старцем, на поверку оказался чудовищем?! Этого Питер перенести не мог. Он нервно сглотнул, и начал медленно поднимать на гуманоида своё опущенное было оружие.

— Ты лжёшь, проклятая собака… Лжёшь… Ты — не Бог… — Он отрицательно покачал головой и призвал к себе всё своё мужество. Откуда только в его гневном шипении взялось столько внутренней силы?

Клоффт, или как его там на самом деле звали, смотрел на напрягшегося, комком сжавшегося в смелость отчаяния, и пытающегося буквально через силу угрожать ему узника спокойно, будто видел перед собою вооружённого рогаткой разгневанного карапуза.

— Ты прав. Я не твой Бог. Я известен тонхам как Маакуа. Последний из Кара Оакана.

— Маакуа, Геар Эпое…, - потрясённый сверх всякой меры Гарпер прошептал это имя, даже не особенно задумываясь над тем, верно ли оно звучит на человеческом диалекте. Однако незнакомец, что представился этим именем, второй раз за последние несколько минут улыбнулся и кивнул:

— Да, я вижу, ты знаешь моё имя. И я тоже — знаю, откуда оно тебе известно. Для тонхов же я здесь — Укеаннгт, Клоффт, то есть Верховный из их Вопрошающих…