Ангел

— Здесь, под этим сооружением из кристаллических соединений слюды и кремния с кучей редких элементов, ты видишь своего рода поджелудочную железу и одновременно сердце корабля. Нет, это не собственно гипофиз, не мозг и не другой мыслящий орган. Хотя в известной степени он разумен и даже способен питаться, подобно насекомому, жидкими белковыми субстанциями. Разумен, и именно до той степени, что позволяет ему принимать самостоятельные решения на уровне вырабатывания приемлемых вариаций существования корабля и обеспечения жизни его команды. Способный плодиться в случае его собственной естественной смерти. Это — искусственно выращенный за полтора тысячелетия генератор и накопитель энергий одновременно. Чудовищных энергий. Это та мощь, что преобразует и накапливает собственно энергию Пространств, давая кораблям других рас фактически неограниченную возможность преодолевать Пространство. Это гениальнейшее изобретение анаггеалов, Питер. Изобретение, которое распространилось по Вселенной миллиарды лет назад. Именно нам расы, ныне населяющие самые разнообразные и отдалённые миры, обязаны возникшей возможностью покорять дальние звёзды. Возможностью обретать новые Дома, покидая погибающие созвездия… Это — практически разумная биомасса, выращенная с огромным трудом из редчайших «волокон» и набора клеток планеты Иузулл. Древнейшая планета, «первородок» Вселенной. В соседнем от нашей давно погибшей родины созвездии. Планета — хищник, на поверхности которой нет и не может быть жизни, подобно паразитам на теле мыслящего существа, потому как вся она сама — Жизнь. Высадиться на неё уже само по себе подвиг, ибо она старается без разбора и «диалога» убить всех, кто осмелится достичь её податливой поверхности. Мы смогли сделать это, потратив две с лишним тысячи лет полёта к ней и обратно, потеряв много лучших воинов. Но вырванной зубами пригоршни её внутреннего тела нам хватило для того, чтобы через полторы тысячи ваших лет поднять к дальним звёздам могучие корабли с практическим неисчерпаемыми ресурсами энергии и "запасом хода". И вот, хотя и старались тщательно оберегать нашу тайну, это чудо со временем стало доступно всем, даже тонхам. Возросшее на материи их собственного мира, оно уже давно стало другим. Чужим и непослушным для своих первых создателей. И оно не признаёт более тех, кто взрастил его, наделил даром полёта и счастьем открытия новых миров. Это главный орган корабля, Питер. Вы привили тонхов, чьи гениальные организмы впитали и на редкость хорошо усвоили антитела. Но этот орган… Он жил и живёт в полной, абсолютной изоляции. Что от микрофлоры Сильных, что от микроорганизмов других рас. Он стерилен, и не знает понятия «болезнь». В этом его беда. Потому как замедление, сбой его функций, его медленная смерть в случае заражения будет означать лишь одно, — его гибель. Или — выигранное для нас время. Время, достаточное для того, чтобы воины тонхов не проснулись ещё две недели, или хотя бы три… Чтобы Луесс не смог проснуться во всей своей силе. Ибо именно сейчас он будет полон мощи, как никогда до этого. Чтобы собрались и отвлекли тонхов атаками правительства государств, чьим лидерам мне удалось обосновать необходимость подобного шага. Обосновать помимо их воли, признаю. При этом погибнет много людей, что и не подозревают даже, какие «сны» и «откровения» являлись их лидерам… Правда, их всё равно погибнет куда меньше, чем смогут скоро убить Сильные. Я понимаю, что это звучит кощунственно, но… Всё это оправдано. Цена этих жертв — Время. Которое просто нужно, категорически необходимо подарить Земле. Время, которого может едва хватить на то, чтобы мои воины успели. Чтобы успел Избранный, если он действительно здесь. А потому я буду просить тебя о твоей, собственной жертве…

Он умолк. Немного оклемавшийся Гарпер внимательно смотрел на омерзительные конвульсии чужеродного вещества, чьи мощь и живучесть принесли на его порог беду. Он размышлял. В нём почему-то не было испепеляющей ненависти к этому организму и Сильным, но сознание какой-то внутренней правоты, удачно перекликающейся с пониманием правомерности столь масштабного убийства, позволяло считать гибель корабля и живого существа, правящего в нём бал, вполне закономерным и необходимым. От с трудом оторвал взгляд от зачаровывающего зрелища кипящей жизни, и обернулся к анаггеалу. Его слова были тяжелы для Первого: