Ангел без головы

О’Халлорен сразу распознал сигнал опасности. В таком настроении Дори бывал редко. Капитан присел и стал ждать, не отрывая взгляда от шефа.

Дори снова взял в руки два листа бумаги и тщательно их осмотрел. Потом потянулся через стол и подобрал конверт, его он также внимательно изучил. Бросил на стол и, резко отодвинув стол, вскочил и подошел к сейфу.

О’Халлорен видел, как шеф осматривает одну бумагу за другой. Проглядев последний документ, Дори обернулся. Его бледное лицо осунулось и казалось старческим, губы были плотно сжаты, а глаза блестели.

– Тим, я совершил непоправимую ошибку, – сказал Дори, медленно возвращаясь к столу и присаживаясь. – Я отдал эти бумаги Брукману, чтобы он подсунул их в чемодан Гирланда. Специально засунул их в конверт со стикером «Совершенно секретно», чтобы произвести впечатление на чехов. Когда явился Брукман, на столе лежало послание от комитета начальников штабов. И вот… Надо же так сглупить… В общем, я дал ему не тот конверт.

Он помолчал, глядя на свои сложенные руки.

– Это же нарочно не придумаешь. Именно Гирланд получил этот документ и привез его не куда-нибудь, а в Прагу. Если конверт попадет в лапы русских, разверзнутся хляби небесные и мне конец!

О’Халлорен некоторое время смотрел на шефа в замешательстве, не зная, что сказать, и даже думая, что неправильно расслышал. Однако ужас в лице Дори сомнений не оставлял. В одну минуту О’Халлорен превратился в холодную, всегда готовую к действию мыслительную машину, хорошо известную коллегам за быстроту и точность действий.

– Я пошлю телеграмму Брукману, – сказал он решительно. – Он заберет конверт назад. Гирланду потребуется два-три дня на то, чтобы взять деньги и уехать из Праги. Мы отменим операцию. Только бы Брукман еще не успел предупредить чешскую полицию о том, что деньги у Гирланда. Тогда они не задержат Гирланда на выезде, так что тут двойная страховка. Даже если Брукману не удастся забрать конверт, чехи не возьмут Гирланда при отбытии, если ничего не будут знать про деньги. Правильно?

– Там Маликов, – тихо отозвался Дори. – Маликов остановит Гирланда.

– Тогда Брукман должен добыть конверт, – сказал О’Халлорен.

– Думаешь, справится? О боже! Ты ведь был прав, Тим: мне следовало послать кого-то ему в помощники. Теперь у него такая задача, что одному ему придется туго.

– Ничего, он парень крепкий. Он просто обязан это сделать! У нас не осталось времени, чтобы послать еще кого-то на помощь.

Дори поразмыслил, потом кивнул. Он взял лист бумаги и начал писать депешу Брукману. Глядя на то, как мерно двигается рука шефа, О’Халлорен даже покачал головой от изумления и восхищения. Человек на грани катастрофы: его ошибка может превратить холодную войну в самую настоящую, реальную. Оборвется и его собственная карьера. Но тем не менее посмотрите, какое самообладание. Он снова в бою, он пытается все спасти.

– Посмотри, так пойдет? – спросил Дори, протягивая капитану черновик.

О’Халлорен внимательно прочел написанное. Депешу следовало отправить безотлагательно.

– Все в порядке. Зашифровать?

Они переглянулись, и Дори кивнул:

– Да, было бы хорошо, Тим. Давай договоримся: все это останется между нами как можно дольше. Если Брукман не сумеет вернуть документ, мне придется известить Вашингтон. – По лицу Дори прошла тень. – А послать в Вашингтон такое сообщение – это все равно что повеситься.

О’Халлорен кашлянул, потом встал и, забрав фуражку, направился в шифровальный отдел.

Мавис Пол на секунду прекратила печатать, когда О’Халлорен молча прошел мимо. Она была ужасно удивлена. Посмотрела на дверь, ведущую в кабинет шефа. Что там стряслось такого страшного, если О’Халлорен даже не остановился, чтобы попрощаться с ней?

Глава четвертая

Брукман не считал Гирланда серьезным соперником, скорее, разгильдяем, которому повезло: выпал случай поработать на ЦРУ. Впрочем, Брукман знал, что Гирланд хорошо управляется с пистолетом, имеет высокий дан по карате, но при этом настоящий бабник, чего Брукман терпеть не мог. Он считал, что капитан О’Халлорен слишком преувеличивает способности Гирланда. Брукман относился к подобному типу людей с презрением и не предпринял мер безопасности, о которых непременно позаботился бы, если бы считал Гирланда серьезным профессионалом. И это была фатальная ошибка.

Гирланд заметил Брукмана, когда регистрировался в гостинице «Алкрон». Заполняя карточку, он бросил взгляд в зеркало, висевшее за стойкой регистрации, и сразу узнал Брукмана, который быстро шел в маленький бар, находившийся в другом конце холла.

Гирланд продолжал заполнять карточку, а мысли его уже набрали пятую скорость.

Брукман!

Добравшись до своего номера на третьем этаже и дав чаевые носильщику, который доставил чемодан, Гирланд плюхнулся в мягкое кресло, закурил и за несколько минут оценил ситуацию.

Откуда Брукман взялся в Праге? Почему он здесь, в этой гостинице? Есть ли связь между вторжением в парижскую квартиру и пребыванием в Праге?

Гирланд обдумывал все эти вопросы, и вдруг его моментально осенило.