Angel Diaries - 2 (СИ)

Ребекка, как и все слуги, видела холодное отношение Роже к супруге. Она жалела графиню, восхищалась её красотой и искренне заверила, что стала испытывать к ней влечение. Однажды, когда Роже в плохом настроении накричал на Флоренс, и та убежала плакать в сад, Ребекка подошла и рискнула утешить её. Проявленный акт внимания пришёлся по душе её госпоже. Вскоре они подружились. Флоренс на людях вела себя с Ребеккой грубо, боясь гнева и подозрительности супруга. Но когда никто не видел, она старалась быть с ней ласковой. Все сомнения у графини отпали, когда Ребекка сама призналась в своих чувствах, и они вступили в порочную связь. Их никто не мог заподозрить, да и не подозревал — они теперь скрывались лучше… Флоренс подсыпала какой-то ядовитый порошок своей горничной, и та сильно занемогла, не смогла более работать в замке. Графиня сделала это, так как знала, что супруг не будет нанимать пришлых людей, но непременно назначит на эту должность кого-то из замковых слуг. Несколько женщин продемонстрировали свои навыки быстро и аккуратно одевать госпожу, но лучше всех оказалась Ребекка, которая тоже решила попытать счастья занять эту должность. Некрасивая девица с мужскими ручищами, грубыми чертами лица, притворявшаяся туповатой, не вызвала подозрений у графа. К тому же Флоренс не выражала особого восторга по поводу неё.

— Но сбой в схеме тайных развлечений, да и вообще в относительно беспечной жизни графини, дало отсутствие у них с графом общих детей, — продолжил Рене, — Лекарь заявил, что у мадам графини проблемы со здоровьем, что дитя она родить не сможет. Месье де Дуэ метал гром и молнии, ведь ради наследника он пошёл на этот брак и теперь терпел испорченную супругу. Он подумывал о разводе, но изменил решение, ведь был довольно быстро пущен слух о его бесплодии — благодаря пронырливой Ребекке. Навряд ли после таких активных сплетен нашлось бы много желающих, готовых выдавать за него дочерей. И граф идёт на авантюру. Он решает найти себе любовницу, но девушку взять невинную, для чистоты эксперимента.

На одном из званых вечеров он знакомится с престарелой баронессой, которую сопровождала юная чаровница — Арлет. Он явно почувствовал влечение к девушке. Узнав, что она сирота, из благородного, но разорившегося семейства, живёт на птичьих правах у своей дальней родственницы, так как даже для монастыря бедна, Роже предложил девушке место компаньонки его жены. Для Арлет, которая устала от вздорной, старой баронессы это был дар Небес. Она согласилась, тем более, что Флоренс была с ней добра. После граф предложил девушке вступить в связь с ним, признался в чувствах, мол, развестись уже не могу, но вот сделать неофициально супругой — вполне. Наивной Арлет обещали хорошее содержание, заботу и защиту в случае рождения наследника. Естественно, сначала она возмущалась, даже хотела уехать, но граф умел уговаривать. Он осыпал её подарками, признавался страстно в любви — в общем девушка не выдержала натиска. Вскоре она оказалась в положении. Граф был счастлив, но отослал её из замка, под благовидным предлогом, поселив в другом графстве, в милом домике с проверенными слугами. Но он хотел дать ребёнку статус законного наследника, а не бастарда. Поэтому Флоренс, посвящённая в этот план, стала имитировать беременность, подкладывая подушечку под платье. Ребекка тоже была посвящена в это, так как помогала ей одеваться, но на тот момент граф уверовал в преданность новой горничной. Когда Арлет пришло время рожать, её под вымышленным именем отправили в монастырь. Но в дороге она почувствовала себя плохо, роды были тяжёлыми, и она скончалась…

— В это же время в монастыре находилась Флоренс, которая тоже делала вид, что рожает. Дитя тайно было подложено ей.

— Но зачем Флоренс приняла во всём этом участие? — спросила я, не понимая.

— Супруг поставил ей условие, что ежели всё пройдёт прекрасно, то она будет жить в отдельном имении, и будет вольна в своих увлечениях, — хмыкнув, ответил Оливье, — Не могла же она, опозоренная, вернуться домой или, того хуже, предстать перед судом Инквизиции…

— Так появилась Аурелия, которая не знала своей настоящей матери. Мне кажется, что и смерть бедняжки Арлет могла быть так же неестественной, — вздохнув, предположил Рене.

— Неужели граф смог пойти на преступление? — удивилась я.