Ангел для сестры

— Тогда почему вы, как отец Анны, считали, что инвазивная процедура, которая подвергала опасности ее здоровье и не приносила лично ей никакой пользы, проводится в ее интересах?

— Потому, — отвечает Брайан, — что я не хотел смерти Кейт.

— Были ли другие случаи, мистер Фицджеральд, когда вы с женой расходились во мнениях об использовании тела Анны для лечения вашей старшей дочери?

— Несколько лет назад Кейт положили в больницу и… она потеряла столько крови… никто не надеялся, что она это переживет. Я думал, может быть, настала пора дать ей уйти. Сара так не считала.

— Что случилось?

— Врачи давали ей мышьяк, и это помогло, у Кейт целый год была ремиссия.

— Вы говорите, что нашелся метод лечения, который спас Кейт без использования тела Анны?

Брайан качает головой:

— Я говорю… Я говорю, что был уверен: Кейт не выживет. Но Сара, она не сдалась, она продолжала бороться за Кейт. — Он переводит взгляд на жену. — А теперь у Кейт отказывают почки. Я не хочу видеть, как она страдает. Но в то же время я не хочу повторять совершенную однажды ошибку. Я не хочу говорить себе: все кончено, когда это не обязательно конец.

Брайан превратился в эмоциональную лавину, которая летела прямо на стеклянный дом, который я с таким усердием выстраивал. Надо было как-то его отвлечь.

— Мистер Фицджеральд, вы знали, что ваша дочь собирается подать иск против вас и вашей жены?

— Нет.

— Когда она это сделала, вы говорили с ней?

— Да.

— Что случилось после этого разговора, мистер Фицджеральд?

— Я ушел из дома вместе с Анной.

— Почему?

— В тот момент я думал, что у Анны есть право обдумать свое решение, а живя в нашем доме, сделать это было невозможно.

— После того как вы ушли из дома с Анной, после продолжительных бесед с ней о том, почему она инициировала это дело, вы согласны с требованием вашей жены, что Анна должна и дальше быть донором для Кейт?

Мы репетировали ответ «нет». Это решающий момент всего дела.

Брайан наклоняется вперед и произносит:

— Да, я согласен.

— Мистер Фицджеральд, по вашему мнению… — начинаю я и тут соображаю, что он сделал. — Простите?

— Я по-прежнему хочу, чтобы Анна отдала сестре почку, — подтверждает свои слова Брайан.

Глядя на свидетеля, который только что выставил меня на посмешище, я ищу точку опоры. Если Брайан не поддержит решение Анны перестать быть донором, тогда судья будет гораздо менее склонен освободить ее от родительской опеки.

В то же время я отчетливо слышу тишайший звук, который издает Анна: так раскалывается душа, когда ребенок понимает, что радуга — это на самом деле всего лишь игра света.

— Мистер Фицджеральд, вы хотите, чтобы Анна перенесла хирургическую операцию и потеряла важный орган ради благополучия Кейт?

Любопытно видеть, как сильный мужчина распадается на кусочки.

— Вы можете сказать, какой ответ будет правильным? — хриплым голосом спрашивает Брайан. — Потому что я не знаю, где его искать. Я знаю, что правильно. Я знаю, что справедливо. Но ни то ни другое здесь не применимо. Я могу сидеть и думать об этом часами, а потом объясняю, как следует поступить и что необходимо сделать. Я даже могу заключить, что должно найтись какое-то более приемлемое решение. Но прошло тринадцать лет, мистер Александер, а его нет как нет.

Он медленно наклоняется вперед, ему тесно в этой крошечной загородке, наконец он опускает лоб на гладкую деревянную поверхность барьера, ограждающего место свидетеля.

Судья Десальво объявляет десятиминутный перерыв, прежде чем Сара Фицджеральд начнет перекрестный допрос, чтобы свидетели могли немного прийти в себя. Мы с Анной спускаемся вниз, к торговым автоматам, где можно потратить доллар на жидкий чай и еще более жидкий суп. Моя клиентка сидит, поставив пятки на перекладину между ножками стула, а когда я подаю ей чашку горячего шоколада, ставит ее на стол.

— Я никогда не видела, чтобы мой папа плакал, — говорит Анна. — Мама, она вечно льет слезы над Кейт. Но папа… Если он и расклеивался, то делал это так, чтобы мы не видели.

— Анна…

— Вы считаете, это я его довела? — спрашивает она, поворачиваясь ко мне. — Вы считаете, я не должна была просить, чтобы он сегодня пришел сюда?

— Судья все равно вызвал бы его давать показания, так что ты тут ни при чем. — Я качаю головой. — Анна, ты тоже должна сделать это.

Она испуганно глядит на меня:

— Что сделать?

— Дать показания.

Она моргает:

— Вы шутите?

— Я считал, что судья и так примет решение в твою пользу, если увидит, что отец готов поддержать твой выбор. Но к несчастью, только что выяснилось обратное. И я понятия не имею, что скажет Джулия. Но даже если она встанет на твою сторону, судья Десальво захочет сам убедиться, что ты достаточно зрелая личность и способна принимать самостоятельные решения независимо от воли родителей.

— Вы имеете в виду, что я должна выйти туда? Как свидетель?