Ангел Экстерминатус

— Здесь ко мне обращаются «Верховный», — заметил воин. — Единственный титул, которое признает это собрание равных. Но так как ты новичок в ордене, я не обижен.

Кроагер сдержанно кивнул в ответ на мягкий упрек.

— Чувствуй себя свободно в нашей компании, — продолжал Сюлака, уводя их вглубь зала. — Здесь есть чем заняться.

— Например? — спросил Кроагер.

— Я покажу тебе.

Длинные цепи, свисающие с высокого потолка, удерживали горящие факелы, дым от которых пологом накрывал зал, зрительно сужая пространство. Гул приглушенных голосов звучал спокойно, но и в нем слышалась яростная гордость, которую рассказчики не могли сдержать при каждом упоминании убитых врагов, брешей, эскалад и линий наступления.

Сюлака провел их мимо одного из столов, заваленного, как показалось Кроагеру вначале, строительным мусором; приглядевшись, он понял, что куски серого камня используются для обозначения боевых отделений и артиллерии.

— Мы реконструируем сражения прошлого, — пояснил Сюлака. — И наши, и наших братьев, чтобы учиться на их ошибках и совершенствовать тактические протоколы.

За широкими спинами воинов, обступивших стол, Кроагер разглядел с любовью изготовленную модель большой башни, вокруг которой расположилось еще большее количество пронумерованных единиц, на этот раз окрашенных в черное.

— Здесь кузнецы войны 34-го и 88-го гранд-батальонов воссоздают осаду Дюлана, — сказал Сюлака с улыбкой, — но, надеюсь, на этот раз, в отличие от оригинала, до потасовки не дойдет. Вот цитадель аурейской технократии, где мы выяснили, что Ангрона стоит выпускать в бой как можно раньше — тогда список погибших стал бы гораздо короче. Для Сынов Хоруса, по крайней мере.

Он указал на третий стол:

— А это из недавних приобретений: битва за Совершенную крепость, где наши братья из Третьего легиона потерпели поражение несмотря на то, что планировать фортификации помогал Железный Владыка.

Кроагер остановился, чтобы полюбоваться моделью Совершенной крепости, которая была представлена на гололите в огромном каменном корпусе. Между гражданскими зданиями и военными не было никакой разницы: каждое строение представляло собой в равной степени и место для жилья, и укрепленную точку — бастион обороны. В архитектуре стен и зданий чувствовалось, что их создатель руководствовался прежде всего принципами эстетики, но вот дороги и инфраструктуру проектировал явно кто-то более прагматичный.

— Само население — это щит, — заметил Кроагер, ища в городе уязвимые места.

— Или же силы гражданской обороны, если посмотреть с другой стороны, — заметил Сюлака.

— Они просто заслонка из мяса, — повторил Кроагер, — но тот, кто так спроектировал крепость, — идиот.

Призрачное движение, а затем благоуханное дыхание совсем рядом:

— Крепость спроектировал сам Фениксиец, — сказал Люций на ухо Кроагеру, с излишней фамильярностью проведя рукой по его шее. — Ты утверждаешь, что мой примарх идиот?

Кроагер оттолкнул руку воина и с трудом сдержался, чтобы не оторвать самоуверенному наглецу голову. С одной стороны от себя он чувствовал громаду Фалька, с другой — Форрикса, и то, что они стоят рядом с ним, внезапно наполнило Кроагера гордостью. Атаковать Люция было бы ошибкой по целому ряду причин, и мечник это знал.

Сдержав злость, Кроагер кивком указал на Совершенную крепость:

— Рассчитывать на сострадание врага — ущербная стратегия. Город выживет, только если нападающие побоятся стрелять по населению, но если бы я возглавлял атаку, с этим проблем бы не возникло.

— Имперские войска думают иначе, — сказал Люций, и шрамы на его лице исказились. Многие из его ран или плохо зарубцевались, или намеренно поддерживались в открытом состоянии; Кроагер подумал, что это, должно быть, болезненно.

— Они изменят свое мнение, — возразил он, — и быстрее, чем ты думаешь. К тому же, эта «Совершенная крепость» все-таки пала, ведь так? Значит, до совершенства было далеко.

— Пала, но не потому, что в ее устройстве были ошибки.

— Тогда почему? — поинтересовался Фальк.

— Потому что она нам надоела. На тот момент нас устраивало, что крепость достанется Кораксу и его чудовищам, — ответил Люций. — Мой легион — воины, а не тюремщики. Мы не предназначены для того, чтобы охранять завоеванные миры, и эту задачу оставляем другим легионам, тем, кто менее… предприимчив.

Колкость была настолько мелочной, что Кроагер только рассмеялся и, оттолкнув Люция в сторону, двинулся к топографической арене, состоявшей как из физических моделей, так и из гололитических конструктов. Она занимала всю заднюю часть зала, и более мощной крепости, чем та, которую представлял этот макет, Кроагеру видеть еще не доводилось. Укрепления ее создали не человеческие руки: какое-то великое существо преобразило целый континент, сделав его самым прочным, самым прославленным и самым неприступным бастионом во всей Галактике. В этом шедевре титанических масштабов сложность конструкции соединялась с функциональной красотой так искусно, что у Кроагера перехватило дыхание. Он знал, что это за сооружение, хотя никогда не видел его воочию.

— Императорский дворец.