Ангел-Хранитель 320

Сергей переключил оружие в ручной режим и выстрелил одиночным, прерывая мучения бедняги. Дым постепенно рассеивался. Поле перед цепочкой воронок было усеяно разорванными на куски телами.

Он поспешно отвел взгляд.

— Я КОП-320, задание выполнено. Расход боеприпасов для пулемета — тридцать процентов. Расход гранат — десять процентов. Все системы в норме.

Между бараками парами бродили бойцы, по-детски радуясь твердой почве под ногами. Изредка раздавались одиночные контрольные выстрелы. Горизонт наливался розовым заревом. Солнце робко выглянуло из-за деревьев, освещая картину конца света. Кто-то судорожно блевал, забыв отключить микрофон. Тучи насекомых из окрестных джунглей, пронюхав о халяве, слетались на пир.

Глава 46

— Командование присвоило операции статус боевой, — сообщил Кнут перед строем. — Противник классифицирован как вооруженное террористическое формирование. Соответственно, вам полагается премия — по триста кредитов за каждого убитого. Точное количество противника, которое будет записано на ваши личные счета, подсчитают в штабе после обработки записей. Напоминаю всем о соблюдении режима секретности. Любые сведения о проведенной операции не подлежат разглашению. Желающие могут пройти курс психокоррекции на базе.

Взвод выстроился на окраине разрушенного поселка, на небольшом бетонном пятачке у снесенных взрывом проволочных ворот. Трупы были отнесены подальше от места построения и небрежно свалены в кучи. Тела остальных так и лежали там, где их настигла смерть. Кое-где они были объедены до самых костей. Тучи обожравшихся насекомых клубились над домами, заслоняли солнце.

Двое сержантов выволокли на дорогу перед строем плащ-палатку, на которой огромной горой были свалены пачки наличных. Их обнаружили в оплавленном несгораемом сейфе в подвале одного из бараков. Некоторые пачки были тронуты огнем — сейф пришлось взрывать.

— По законам военного времени, небоевые трофеи принадлежат подразделению, которое их захватило, — прокомментировал появление денег Кнут. — Однако прошу запомнить — грань между поиском трофеев и мародерством очень хлипкая. Если трофеи — приятное дополнение к окладу, то за мародерство — расстрел на месте. Вопросы?

— Сэр, рядовой Салочник! Как отличить поиск трофеев от мародерства?

— Никак, — просто ответил Кнут. — Решение принимает твой командир. Так что не советую увлекаться таким заработком на свой страх и риск.

— Ясно, сэр! — ответил приунывший Салочник.

Сержанты приступили к подсчету и разделу денег. Некоторые, в том числе и Сергей, от своей доли отказались.

— Тебе что, Заноза, ты вон сколько жмуров настрелял, — попенял Салочник. — А мы, пока их на тебя выгоняли, почти ни с чем остались. Так что не строй из себя девочку, чистюля хренов.

Сергей развернулся, будто от удара. Под лопаткой привычно кольнуло иглой инъектора. Прицельная панорама, мигнув, погасла. Тактический блок превратил винтовку в кусок нестреляющего железа. Неподвижно стоящий у стены КОП шевельнулся, поднимая оружие.

— Отставить, шуточки, ублюдок, пока я тебе башку не снес! — прорычал за спиной Сергея Светлый. — А ты, Заноза, давай, разряди КОПа. Нечего ему с полными магазинами болтаться. Того и гляди, положит кого — нибудь.

Взвод готовился к долгожданной эвакуации. Бойцы чистили оружие, выбрасывали недоеденные сухие пайки, початые баллоны репеллента, рваные мешки, забитые грязью магазины. Сержанты старались занять людей любым, даже самым никчемным делом. Действие боевых стимуляторов заканчивалось, ввергая солдат в глубокую, граничащую с помешательством, депрессию. Они отводили взгляды от растерзанных, кишащих разноцветными тварями тел, не в силах вынести вида выеденных внутренностей и оторванных конечностей. Аптечки непрерывно вкалывали транквилизаторы. У трети взвода тактические блоки отключили боевые режимы оружия, определив психическое состояние бойцов как критическое. Самых непробиваемых отрядили в часовые.

Сергей обошел обгоревшую коробку барака в поисках тени, присел на бетонное крошево. Брызнул на забрало из баллончика, приоткрыл шлем. Горячий воздух благоухал влажной гнилью, едкой химией и пожарищем. Он чувствовал себя выпотрошенным, как те, кто остался на границе красного поля, за небольшим бруствером, рядом с обедающим вараном. За углом кто-то невидимый шептал молитву. Молитву? Сергей прислушался.

— Так точно! Делят деньги, найденные на месте боя. Да, много. Очень много. Сержант Кнут приказал, сэр! Спасибо, сэр! Служу Императору, сэр!

Он осторожно поднялся и высунул за угол усик видеосенсора. Спрятавшись за сгоревшей бочкой, серый, незаметный Ли шептал в микрофон, настороженно косясь в сторону центрального прохода. Сергей отпрянул назад, щелкнул коммуникатором, настраиваясь на триста семнадцатый канал.

«Канал занят», — сообщил такблок.

В звенящей от невыносимой пустоты голове всплыла снулая физиономия особиста.

Вспышка ярости привела его в чувство. На негнущихся ногах, не закрывая шлема, он дошел до Кнута, деловито раздававшего указания.

— Заноза, с тобой все в порядке?