Ангел Кумус

ЭлПэ начинает снова. Теперь получается без запинок, и глупое слово миражи, изуродованное на потребу рифме, у него выходит легко. Вера в восторге. Он опускает ее на песок, смотрит, как маленькая девочка бежит к волне, потом от волны, путаясь в длинной кофте, крест-накрест перевязанная платком.

– Я тебя люблю! – кричит она морю и падает.

Смешно.

ЭлПэ ловит ее, уговаривая сердце не трепыхаться понапрасну в предполагаемом кошмаре пустого хлопка: один миг, одно движение ладоней, а ловишь пустоту. Нет, еще смеется в его руках маленькая девочка, еще она ловится. ЭлПэ пугает внезапность, ее предполагаемое исчезновение после хлопка, это детский страх перед бродячими цирковыми фокусниками. Он старается лишний раз не хлопать в ладоши.

Вера захлебывается от смеха, падает, они промокли. Мужчина подбирает брошенный на песок плащ, закутывается в него вместе с девочкой. Девочка обхватывает его шею руками, возбужденно сопя.

– Мы не уйдем от моря? – спрашивает она, выдыхая нечаянно пойманное на несколько минут счастье.

– Нет.

– Тут ведь нет никаких дорог? – голос уже настороженный.

– Никаких.

– Ни одной дороги?

– Ни одной.

– Даже самой захудалой?

– Ни одной.

– Поблизости? – привередливо уточняет она.

– Ни одной.

Поздно вечером ЭлПэ пил самогон перед зажженной свечкой, а Вера в предчувствии ночи плакала и кричала. Кричала она так:

– Су, мамочка моя, голубушка моя, красавица моя, ласточка, забери меня, не бросай меня, мне страшно, любимая моя, найди меня, не бросай меня, забери меня...

И потом все сначала. Пока не обессилела и не заснула.

Привыкший к этому ЭлПэ даже не пошевелился, свеча дрожала у него в глазах.

Выкопавший могилу Вол, поздно ночью разбудил Су, наклонившись над нею, словно обнюхивая. Су спросонья не поняла, кто это, она плакала во сне, теперь вытирала неожиданные слезы и с ужасом смотрела в абсолютно трезвые глаза со зрачком – щелкой.

– Моя награда, – сказал Вол.

И Су не поняла, то ли он имел в виду бутылку на столе, то ли...

– Пей.

Вол вытирал большим полотенцем руки, от него пахло снегом и землей.

– Мне пора, – Вол смотрел на бутылку, но не притрагивался.

– Пей. Ты выполнил свое дело. Завтра ты опять сделаешь то, чего хотел больше всего на свете!

– Замолчи!

– Завтра. Утром.

– Ты надо мной не властна, – неуверенно сказал Вол.

Су знала, что он не будет пить, пока не закопает покойника, потом у него наступала полная наркотическая эйфория и запой.

– Вол, найди мне Веру.

– Ты – никто.

– Найди, она скоро уже станет совсем маленькой, у меня сердце болит. Мы же все равно должны быть вместе. Найди.

– Нет. Вранье. Ты что-то задумала и просто хочешь от меня отделаться? Спрятаться!

– Это она спрячется. Привези ее сюда, она рядом.

Су снилась совсем маленькая девочка возле огромной белой волны. Су поняла, что он не успеет ее найти. После того, как он выкапывал могилу, он трезвел и был опасен.

– Ты же не хотела, ты так не хотела! – закричал Вол, – Я ничего не понимаю! Я опять не там, что я здесь делаю!?

– Ты опять промахнулся, мой дорогой Вол.

Вол, дрожа, смотрел на Сусанну, руки его сжимались в кулаки.

– Что ты сделала со мной?

– Все алкоголики так говорят, муженек! Сначала – дай выпить, а потом – зачем дала…

– Я не про то! Что ты мне сказала? Что ты поняла? Я потерялся!

Су вышла в ночь, далеко от кладбища горело редкими огоньками село, там были люди, они ничего не знали.

– Пусть кто-нибудь даст мне силы, – прошептала Су, прижав руки к груди и покачиваясь. – Я не хотела ничего плохого.

– Помолись, помолись, – Вол издевательски захохотал, – Кому молишься? Ты, обманувшая и бога и дьявола?! Кто ты?

– Заткнись!

– Ну скажи, кто ты?

Су приблизила вплотную к лицу Вола свое лицо, она с ненавистью смотрела в его глаза, не мигая, Вол первый отвел взгляд.

Су не заплакала.

Почтальонка приболела и не была в санатории десять дней. За эти десять дней кончилась зима, мартовской неразберихой сыпануло по крышам и деревьям просо последнего снега. Ослабев от солнца, она шла в грязи, по-журавлиному высоко поднимая ноги в сапогах. Дверь в пристройку к кухне была открыта настежь. Никого.

Женщина присела на порожке, солнце слепило глаза. Впереди, после желтой полоски песка, спокойно стелилось море, светло-зеленое и тихое. Она разглядела там, у самой воды, мужчину, узнала ЭлПэ, он что-то нес в руках. Сверток? Отсюда не разглядеть. Вот он стал на колени, близко к воде, развернул свой сверток.

Солнце резануло по глазам, отраженное морем, а когда женщина опять присмотрелась, она вдруг заметила второго мужчину, он бежал со стороны маяка, спотыкался и падал, размахивал руками.

ЭлПэ тоже заметил второго, быстро свернул сверток, но почему-то пошел в воду.

Второй был далеко.

ЭлПэ зашел по пояс в море.

Почтальонка неуверенно встала, сложила ладонь козырьком, стараясь разглядеть двоих мужчин на берегу, потом побежала к ним.

Второй мужчина зашел в воду. Он был очень похож на ЭлПэ.

Почтальонка бежала по желтому песку черной неуклюжей птицей, она видела две седые головы в воде, задыхалась, а когда подбежала к воде, все было пусто и тихо.

Она не поверила. Слезились от солнца и напряжения глаза. Никого.