Ангел на плече

Аридель! Я только сейчас вспомнил про девушку и услышал ее вскрики, сопровождавшиеся звоном стали. Мечник дроу наседал на нее и теснил к Мертвому дереву. Там стоял жрец и что-то бормотал себе под нос, выводя странные пассы руками.

Мастер клинков со скимитарами проследил за моим взглядом, и его лицо вновь искривила насмешливая гримаса. Наши воины не успевали. Я встал. Справа от меня, в кольчуге с металлическими пластинами на груди, стоял Фрол, сжимая в руках полуторный меч. По тропе на поляну все подтягивались новые бойцы. В этот момент появление бывшего сотника не показалось мне странным.

Помочь эльфийке не успевал никто, дроу слишком быстрый. А что я могу противопоставить его скорости? Магию?! Но у меня ее нет. А зачем мне она? Все-таки малый показатель интеллекта сказывается на умственных действиях игрового персонажа. Особенно это заметно в критических ситуациях.

Действую на автомате. Здесь система никогда не подводит. Дроу уже было метнувшийся к Аридэль спотыкается и припадает на одно колено. «Удар духа». Мне малость поплохело. Еще бы использую свое здоровье для активации духовных способностей. Не останавливаться. «Слабость». Темный эльф тяжело дышит и опирается на свои клинки. Теперь он уже забота наемников и парней Фрола. А вот у меня в голове появился слабый шум. Минус шестьдесят единиц здоровья, вспоминаю требования использованных мною умений.

Тональность завываний жреца, как и скорость его рук существенно возросли. Вокруг кистей появились клочки зеленого тумана. «Удар духа». Здоровье проседает на треть. В ногах слабость, появилась отдышка. Опираюсь на Никитку, верный оруженосец не отошел ни на шаг, все также закрывая меня щитом. Сквозь туман в голове слышу громкие команды Фрола и Дунгада. Едва успеваю остановить возбужденных кровью и победой бойцов.

Жрец со связанными за спиной руками, стоит на коленях не далеко от Мертвого дерева. К нему подхожу уже на твердых ногах и с ясной головой. Не зря взял с собой зелья. А вот с магическими свитками надо бы потренироваться. Они так и остались лежать нетронутыми в инвентаре.

Аридель о чем-то говорит с Фролом и Дунгадом, кидая время от времени кровожадные взгляды на жреца. Последнего обступили кольцом воины. Отправляю Никитку проверить трупы, добычу никто не отменял. Предводитель наемников посылает вслед одного из выживших бойцов, киваю ему в знак согласия.

В глазах связанного жреца нет страха, только безумие фанатика и слепая ярость. Прохожу мимо, время поговорить еще будет. Если вообще есть смысл о чем-то говорить с ожесточенным и обезумевшим от смерти и крови животным. А воспринимать его по-другому я не могу.

Пока подхожу к искореженному и обезображенному непонятной силой, некогда могучему дереву. В голове всплывают картинки разорванных тел, желтые клыки оборотней, изможденное от боли и страданий лицо Марфы. Нет говорить с этим отродьем мне не о чем.

Воздух вокруг замирает. Исчезли ночные звуки леса, негромкие голоса парней за спиной и рычанье плененного жреца. Время и мир остановились.

Глава 3.7 Хранитель

Скрюченное страшное дерево стояло передо мной. Несколько шагов и можно прикоснуться к его голому бледному, с пятнами склизкого рыжего лишайника, стволу. Но я не могу пошевелиться. Я чувствую мощную силу, но идет она не от дерева.

— Приветствую тебя бессмертный, — негромкий мужской голос но, сколько в нем мощи. Из-за дерева появился среднего роста сухопарый старик в просторной разноцветной хламиде.

А нет, это была не хламида, одеяние больше походило на восточный, точнее китайский халат, да и сам неожиданный гость или пришелец очень смахивал на восточного мудреца. Их именно такими часто изображают во многих фильмах, рисунках и аниме. Белые длинные волосы с аккуратным шариком, проткнутым двумя деревянными шпильками, на затылке, на лбу из-под волос виднеется тонкая тряпичная повязка, очень длинные брови в тон волосам, из-за которых глаз практический не видно и тонкая реденькая бородка до пуза. В руках сучковатый кривой посох, а-ля Гендальф Серый.

Вновь почувствовав, что владею своим телом, озираюсь по сторонам. Мои воины и соратники были похожи на неподвижные статуи. Они действительно замерли и стояли, не шелохнувшись, но при этом оставались живыми, во всяком случае, так меня заверил старичок. С его слов нам надо было поболтать с глазу на глаз, без свидетелей. Ох и не нравятся мне вот такие вот разговорчики, они крайне редко заканчиваются чем-то хорошим.

— Дерево пока не трогай, — оперевшись о посох двумя руками молвил китайский мудрец. — Оно пока тебе ни к чему.

— Вы меня простите, — к возрасту даже «цифровому» относиться надо с уважением, — я надеюсь, разговор не о дереве у нас пойдет?

— А хоть бы и о дереве, — старичок улыбнулся, кожа на его щеках стала похожа на апельсиновую кожуру. — Первому бессмертному кто стал частью этого мира, любая информация будет полезна.