Ангел от Кутюр

– Помню, я всё помню. Не беспокойся.

– Но ведь сроки… Он звонил мне, интересовался, где ты…

– Я в Москве

– Подожди, – бредовая мысль пронеслась в его голове, – может, ты вообще не хочешь приезжать? Ты бросила работу?

– Ну что ты, Жан-Пьер! Просто не могу сейчас.

– Почему? Что с тобой?

– Потом объясню… При встрече…

– Но когда? Когда мы увидимся? Когда ты приедешь?

– Пока не знаю… Прости, у меня сейчас дела…

– Ладно, я перезвоню.

– Сама перезвоню тебе вечером!

– Я хочу видеть тебя. Когда ты приедешь?

– Ты несносен, – заливисто засмеялась она, – как все французы.

Однако Настя не перезвонила ни вечером, ни утром, ни следующим вечером.

***

– Франция наводнена толпой, жаждущей рекламы. Этим господам до смерти хочется дать интервью. Много новых, ещё не известных никому имён, но они готовы платить нам, чтобы мы рассказали о них. Чтобы ты рассказал о них. Твоё имя, твоё слово, твоё внимание сразу сделают их известными, – говорил главный редактор.

Де Бельмонт слушал его и раздражался. Ничто и никто не мог в те дни раздражать Жан-Пьера больше, чем главный редактор. Любой разговор о работе выводил его из себя. За последнюю неделю работа стала ненужной, нелепой, бессмысленной. Могло ли вообще что-то иметь смысл, когда начинали рушиться надежды на встречу с Настей?

– Зачем ты говоришь мне всё это? – фыркнул де Бельмонт.

– У меня в столе лежат два заказа, Жан-Пьер. Эти люди хотят, чтобы ты делал с ними интервью. Они готовы раскошелиться.

– Кто они?

– Начинающие певички.

– Хорошо поют?

– Понятия не имею, – брезгливо пожал плечами главный редактор.

– Ты же знаешь моё правило: я пишу только о тех, кто интересен лично мне, – возразил де Бельмонт.

– Так познакомься с ними, послушай их, побеседуй. Может, они заинтересуют тебя?

– Лучше я проинтервьюирую полковника.

– Какого полковника?

– Который вышвырнул на днях свою жену из окна, – огрызнулся де Бельмонт. – Видел вчера телевизионный репортаж об этом.

– Брось. Раньше тебя не интересовали сумасшедшие.

– Теперь интересуют. Нам нужны сумасшедшие, чтобы мир не стал пресным и картонным. Нам нужны безумства, чтобы мы не превратились в роботов. Нам нужны чувства в конце концов!

– Жан-Пьер, что с тобой? Чем занята твоя голова?

– Любовью.

– Что? Ты серьёзно?

– Никогда не был так серьёзен, чёрт возьми! И вообще это моё дело. Не надо совать нос в мою личную жизнь!

– Разве я сую нос? Почему ты злишься?

– Ты не поймёшь… Мне надо уехать… Надо… Воздух нужен мне меньше, чем эта поездка.

Главный редактор нахмурился.

– Долго ли будешь отсутствовать? – спросил главный, постукивая пальцами по стоявшей перед ним чашке.

– Неделю.

– Далеко едешь?

Де Бельмонт не ответил, только сжал губы. Назови он Москву, любой из его окружения догадался бы, в чём дело.

– Что ж, ладно, Жан-Пьер… Только вот что я скажу тебе… Ты читал, что случилось с Тибо Демьяном?

– Читал. Почему ты спрашиваешь?

– Знаешь, что довело его до ручки?

– Что?

– Женщина. Несчастная любовь.

– Откуда ты знаешь? – насторожился де Бельмонт.

– Он заходил сюда перед тем, как устроить тот цирк.

– Заходил к тебе?

– Ты же оставил ему визитку. Он решил позвонить не тебе, а прямо в редакцию. Я пригласил его. Он перестал работать с военными, потому что влюбился. А она была отъявленной пацифисткой. Вот ради неё Тибо и сломал свою карьеру.

– Но он говорил, что ему не нравилось…

– Чушь. Всё ему нравилось. Он же авантюрист по натуре, разве ты не помнишь? Ползать в бронежилете под пулями и с упоением рассказывать об этом – вот его призвание. Он пошёл на поводу у своей девчонки. Кстати, она тоже молодая.

– Почему «кстати»? – процедил де Бельмонт.

– Прости, не так выразился. Тибо встретил молодую вертихвостку, она вскружила ему голову. Под влиянием момента он даже какой-то манифест антивоенный написал. Был скандал… А потом подружка сбежала от него.

– Почему?

– Почему сбегают молодые девчонки? Деньги у него кончились! Он стал искать работу, но без результата. Из военного ведомства кто-то кому-то позвонил, и для Тибо был почти всюду перекрыт кислород. Он начал пить. Ты видел его.

– Значит, он был у тебя.

– Был. Я предложил ему взяться за две темы. Он согласился, даже взял аванс. А через два дня устроил стрельбу. Подозреваю, что аванс он пустил на покупку револьвера.

– Вот, оказывается, как всё было… А я уже винил себя, что не дал ему денег.

– Если бы ты дал ему больше, он устроил бы стрельбу раньше.

Де Бельмонт опустил голову на руки.

– Я устал. Я отдыхал всё лето, а теперь у меня нет сил, – прошептал он.

– Даю тебе неделю. Не больше. Потом я сяду тебе на шею и не слезу с тебя, – жёстко сказал главный редактор. – Не хочу, чтобы ты сломался, как Тибо.

– Что?

– Да, из-за девчонки!

Де Бельмонт хотел ответить, но сдержался.

– Это было бы глупо и непростительно, – подвёл черту главный. – Странно, что сильные люди легко проходят через серьёзные испытания, но спотыкаются на сущей ерунде…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Перед вылетом в Москву де Бельмонт созвонился с Павлом Логиновым.

– Ты прилетаешь, Жан-Пьер? Вот здорово! Я встречу тебя.