Ангел Петя

Петрос подошел к сфере. Казалось, кто-то веником расчистил вокруг нее площадку – песок лежал песчинка к песчинке, и никакого ветра здесь не было. На гладкой поверхности сферы выделялся очень черный круг шириной с плечи молодого человека.

– Лезь туда. Это вход.

Петрос осторожно провел рукой по пятну, и ладонь тут же утонула в чернильном мраке. Петрос быстро выдернул руку и внимательно осмотрел – все пальцы были на месте.

– Лезь, или полетели обратно, – нетерпеливо сказал Прометей. Петрос зажмурился и полез. Когда он открыл глаза, обнаружил себя стоящим на четвереньках на берегу черного озера круглой формы. Ровный берег озера был словно очерчен циркулем. Петрос понял, что так выглядит выход из странного места, куда он попал, запаниковал, нырнул в озеро и очутился возле матовой сферы, сидящим на песке. Рядом возвышался Прометей.

– Все изучил, летим обратно?

– Нет, нет, подожди, – сказал Петрос и полез назад в черную дыру. Оглядевшись на берегу озера, он понял, что стоит на внутренней поверхности огромной серебристой сферы. Горизонт задирался вверх и смыкался очень высоко над головой. Молодой человек развернулся и, все ускоряясь, двинулся, удаляясь от озера – вдали, виднелось что-то, нарушающее однообразный ландшафт. Минут через пять, он понял, что впереди еще одна матовая сфера, такая же, как в эфире. На круглом боку чернело знакомое пятно. Петрос пролез через него и снова оказался на берегу черного озера. Горизонт по-прежнему задирался кверху. Кажется, я увидел все, что хотел, подумал молодой человек. Он нырнул в черное озеро, вылез на поверхность, добежал до первого озера, и вскоре оказался рядом с Прометеем.

– Что ты там обнаружил?

– Летим отсюда, расскажу по дороге.

– Этого не смогли бы сделать ни люди, ни Боги, – выслушав отчет, задумчиво сказа Прометей. – Ты получил доказательство того, что Первые – это не выдумка.

– Ты уверен, что Высокие Боги не могли создать это?

– У себя, в мире Богов – запросто. Там можно материализовать любую идею – была бы идея. А здесь – исключено!

Вы хотите изменить этот мир? – удивился Петя. – А что именно вам здесь не нравится? Кажется, вы совсем неплохо здесь устроились. У Француза популярности не меньше, чем при жизни, а ты, Ян, неспешно занимаешься самосовершенствованием, попивая мальвазию.

Отвечать взялся Пушкин:

– Человек всегда что-то хочет изменить. И это же всецело относится к нам, ангелам. Лично меня не устраивает разобщенность ангелов. Потому я и занимаюсь своей службой знакомств – я бы хотел, чтобы у любого была возможность связаться с кем угодно в этом мире. Меня бы вполне устроило довести коммуникации нашего мира до нынешнего земного уровня. К сожалению, по очевидным причинам, моя служба охватывает, в основном, русскоязычную часть этого мира.

– Ты полагаешь, что на Земле я мог связаться с кем угодно? С трудом представляю себе беседу, например, с президентом Соединенных Штатов.

– Если бы поставил себе такую цель в жизни, побеседовал бы. Подумай и согласись.

Петя немного подумал и согласился: