Ангел сердца

От сразу ставших ясными слов стебача, стоящего напротив, мне стало дурно, и я вырвала свою руку из Диминой. Это не обошел вниманием стоящий напротив парень. Увидев столь резкую перемену в моем отношении к Диме, он захохотал, запрокинув голову, грубым, противным смехом, а когда успокоился, вымолвил:

– Да-а-а… Я так и знал.

Несколько долгих секунд он смотрел мне в глаза, и я стойко выдержала этот взгляд. Затем, отвернувшись от меня, как от наскучившей игрушки, он произнес:

– Ладно, малютка, ты пойдешь с нами. Вот эти двое ребят доведут тебя куда надо.

– Нет! —отрывисто выкрикнула я, но на стебача это не произвело никакого впечатления.

– Ребята, – кивнул он головой в мою сторону, и те двое, всё это время стоявшие в стороне и, вероятно, находившиеся под его предводительством, одновременно шагнули ко мне.

Расширенными от ужаса глазами я видела, как они приближаются ко мне, протягивая руки. Руки, которыми они убивали.

Страх окутал меня, заставив сердце судорожно сжаться. Кругом враги, одни враги и предатели! Я различила голос Димы, но не понимала, что он говорит. Вокруг меня были огромные тела и тяжелое дыхание. Я кричала что было мочи, хотя прекрасно знала, что мне никто не поможет. Чей-то локоть больно ткнул меня в живот, и на пару секунд я умолкла. Чья-то мощная рука обхватила меня за талию, другая крепко зажала рот, мешая дышать. Я не глядя наносила удары, я билась за свою свободу, за свою жизнь, но силы были неравны. Огромная рука сжимала мой рот всё сильнее. Объем воздуха в легких сжался, я начала задыхаться. Я перестала бороться. Я отдалась на волю судьбы и ждала, пока всё закончится. Последнее, что я успела заметить, это небольшое белое перышко, плывущее надо мной на голубом фоне неба. Я уже не думала о том, где Дима и почему он не помогал мне освободиться. Он – стебач, и этим всё сказано.

Ещё один удар пришелся на голову, и я потеряла сознание прежде.

Глава 7

Я почувствовала боль прежде, чем открыла глаза. Она растекалась по всему телу.

Ещё я чувствовала, что лежу на чем-то жестком и холодном. Пришлось открыть глаза и заставить себя приподняться. Вокруг была темнота, только маленькая лампочка под высоким потолком тускло освещала очертания комнаты. Комната – это сказано слишком громко. Я находилась в каком-то подвале и остро ощущала недостаток удовлетворения всех потребностей вместе взятых: мне хотелось есть, спать, согреться, очутиться в безопасности…

В голове понемногу прояснилось, и я смогла по кусочкам восстановить в памяти события дня. Итак, я в плену. Пока меня не убили, и я не знаю, хорошая это новость или не очень. Означает ли это амнистию или просто временную задержку, чтобы доставить мне ещё больше мучений? Рассчитывать на какую-либо помощь извне не приходится. Дима оказался таким же, как они, и теперь наверняка будет способствовать дальнейшим беспорядкам в городе вместе со стебачами. А если нет – его убьют, это ясно. Надеюсь, он хотя бы не будет присутствовать при моей казни или что там они делают с приговоренными? Почему-то эта мысль наводила на меня больший ужас, чем то, что, возможно, жить мне осталось не больше пары часов.

Я ненадолго закрыла глаза, пытаясь справиться с накатившей на меня тошнотой. Вдруг именно Диму заставят меня убить? Я представила, как он спускается сюда, сжимая в руках пистолет, как пристально смотрит мне в глаза, с той же холодностью, с которой всегда ко мне обращался, как внимательно прицеливается, как мягко нажимает на курок и безжалостно следит за вылетающей пулей…

Как же я сразу не подумала, что его холодность и отстраненность – не просто так. Это не просто плохой знак, это самая настоящая отличительная черта стебачей. И просто удивительно, как он не убил меня прежде. Возможно, для каких-то целей я всё-таки была ему нужна.

И всё равно, несмотря на очевидные факты, свидетельствующие о том, что Дима стебач, и что из-за него я оказалась здесь, в этом ужасном месте, пропахшем плесенью, – всё равно я не верила очевидному. Он ведь увел меня из эпицентра, он спас меня от стебачей, которые были «врачами», он помог мне вылечить ногу…

Дима – стебач…

Я в плену…

Меня убьют…

Этот кошмар мне снится. Это не может быть реальностью.

Я постаралась сосредоточиться и придумать какой-нибудь план. Иногда люди не сразу убивают своих врагов – хотят выпытать у них сведения. Но когда они поймут, что никакими, даже малозначительными сведениями, я не владею, тотчас сочтут меня ненужной.

А что, если… Что, если не дожидаться расправы и покончить с этим самой? Но едва подумав об этом, я тут же с отвращением поморщилась и мотнула головой. Мысль о самоубийстве вызвала у меня злость на саму себя. Докатилась! Ведь это то же убийство, только хуже. До какой же степени надо себя ненавидеть, чтобы лишить самого ценного – жизни?!