Ангел Спартака

«Государство Италия. Год консульства Крикса. В добрый час!

Эдикт Аякса Палуса Терция, легата Спартака. Известно стало, что добрые граждане города Рупеса нуждаются в защите и охране. А посему повелеваю курульному эдилу Квинкцию Вару Херее набрать должное количество стражников из числа вышепоименованных добрых граждан и обеспечить неуклонное соблюдение порядка и законности в городе и его округе.

Ему же повелеваю в двухдневный срок собрать взносы со всех состоятельных граждан и выдать потерпевшим компенсацию за потерянное имущество.

Владельцам бежавших рабов объявить, что претензии будут приниматься только по окончании войны в установленном законом порядке.

Девицу Корнелию успокоить и выдать замуж в тот же срок, обеспечив приданым из суммы упомянутого взноса.

За невыполнение данного эдикта виновные будут наказаны по всей строгости закона».

«Всем спартаковцам.

Оставляем письмо в городе — на крайний случай. Парни! Не трогайте этих старых дураков! Они не вредные.

Аякс. Папия Муцила».

Антифон

— А притча такая, моя обезьянка. Даже не притча — история из давних времен. Случилось так, что невзлюбил Мой Отец некий город за грехи обитателей его и сказал: вопль о них велик, и грех их тяжел весьма. Сойду и посмотрю, точно ли они поступают так, каков вопль на них, восходящий ко Мне, узнаю. Узнав же, что правда, поступлю по Закону. Сошел Он и посмотрел, и увидел, что все сказанное — правда. Проведав же, что справедлив вопль о грехах города, пролил Он на этот город дождем серу и огонь с неба и ниспроверг город, и всю окрестность его, и всех жителей городов его, и все произрастания земли.

— Как же так, Учитель? — поразилась я. — Целый город? Женщин, стариков, детей — даже неродившихся? И это Закон? Пусть они хоть трижды грешники, нельзя же так! Сказал Ты как-то, что среди людей не может быть много праведников, что бремя Закона порой неподъемно...

— Угу! — хмыкнул Он. — Ты заговорила прямо как Мой брат, Папия Муцила. Женщины, дети... А если бы этот город назывался Рим?

* * *

Иногда начинаешь верить в Судьбу. В ту самую, которой греки боятся, о которой трагедии скучные пишут. И в самом деле! Самой глухой дорогой поехали, в объезд, толко чтобы с римскими заставами лишний раз не сталкиваться. Лес, песок желтый под ногами, за день хорошо, если одну повозку встретишь...

Мы спешили в Рим. Казин позади, впереди Латинская дорога, мы уже в самом Лациуме, осталось совсем немного. Только бы не задержали, не стали бы расспрашивать, кто да откуда, да по надобности какой.

И вот, пожалуйста!

— Турма-а-а! Ряды ровне-е-е, с шага-а-а не сбиваться, бодро, весело, хорошо-о-о-о!

Конница римская — лоб в лоб. Мы даже растеряться не успели.

— Стоять, не двигаться! А ну слазь с коней! Приехали!

Не то чтобы я слишком боялась, но мало ли? Задержат, с собой поволокут — впредь до выяснения. У моего Аякса вид такой, что только выяснять и выяснять. Хорошо еще, что гладис от пояса успел отцепить.

— Кто такие? Расспросить. Да! К конскому хвосту привязать. Да! Нет! Если не станут говорить — тогда привязать. Да!..

Это старшой, видать, в турме этой главный. Шутит. И знакомо шутит! Всмотрелась. Боги!.. Да что у него с лицом?

— Феликс! Феликс Помпеян! На меня гляди, декурион ты конный!..

— Папия?!

* * *

— Феликс, Феликс!..

Вцепилась я ему в плечи, в плащ пыльный, носом в пыль уткнулась. Надо же, себя не пойму! Враг, предатель, Италии нашей изменник, зачем мне друзья такие?

Лицо, Феликс! Я тебя едва узнала, едва узнала!..

Было лицо у парня — нет лица. Шрам рваный поперек, хорошо хоть глаза уцелели. И еще один шрам — на шее.

— Да! Обезображен в бою. Героически! Нет. Не очень! Убегали от Спартака. Совершали военный маневр. Успешно. Не догнали. Да!

Погладила я его по тому, что лицом было. Ничего, мой Феликс, ничего, живой все-таки!

— Ты еще красивее стала, Папия. Да! Пыль! Отряхнуть! Сильно запылилась. Не годится. Сейчас!

Скользнула его ладонь по моим волосам. Раз, еще раз.

— Это седина, Феликс, — улыбнулась. — Если хочешь, в следующий раз подкрашу. Специально для тебя.

Поглядели еще раз друг на друга. Вздохнули.

— Надо ехать. Да, — мотнул головой конный декурион. — Спешим! Нет! Очень спешим. Да! Да! Совершаем военный маневр в составе войск консула Лентула. Да! Вчера получил письмо от Гая Фламиния. Да! Плывет на Сицилию. Да! Сицилия — это остров. Большой. Имеются горы, леса, пастбища и военные гавани. Что делать на Сицилии, не понимаю. Да. Нет. Не важно. Напиши мне, Папия. Да!

— Напишу, мой Феликс! — улыбнулась я. — Обязательно! А что? Возьмем десяток пленных, девятерых — на крест, десятого — с письмом в зубах прямиком в римский лагерь. Стой, о чем это он? «Совершаем военный маневр в составе войск консула Лентула»? Куда они спешат?

Феликс! Вас что, опять разбили? Убегаете? Да?

Приосанился конный декурион, шрам на шее потер. Ухмыльнулся.

— Не разбили! Нет! Не верится, но правда. Да! Победа, полная победа. Да! Да! Да! Гладиаторское войско уничтожено, их вожак Крикс убит. У Гаргана! Да! Да! Да! Консул Лентул ведет войска на соединение с Геллием. Пойдем бить Спартака. Да! Да! Да! Победа!