Ангел страсти

— Один раз в день открывалась дверь, и он смотрел на меня, держа высоко в руке свечу. Обещал освободить из заточения, если я соглашусь выйти замуж за его друга Кретьена Форестера. Я посылала его к черту, в ад. Он говорил, ад — это то место, где я нахожусь. И закрывал дверь, предоставляя мне умирать голодной смертью. Тогда я выглядела не так, как сейчас. Я превратилась в изможденное, грязное и полубезумное существо. Голодная и съедаемая заживо тысячами насекомых, сползшихся со всех концов в надежде полакомиться моей плотью.

Николасу хотелось закричать и умолять ее прекратить рассказывать. Но он понимал, Анжела не говорила о своих испытаниях ни одной живой душе. Она должна избавиться от ночных видений, а для этого нужно рассказывать все или больше никогда не знать покоя.

— Как вам удалось выжить?

— Не знаю. Но должна сказать, мне явилось видение, хотя я не уверена, случилось ли это на самом деле или я бредила. Мне явилась женщина, мой ангел, женщина, хранившая меня, — Анжела светло улыбнулась.

— Она пришла ко мне и сказала, будто я рождена для счастья и большой любви. Мое предназначение не эти муки и пытки, а нечто другое. Если я соберусь с силами и не потеряю надежду, меня ожидает большая радость. Теперь я не могу сказать, поверила ли ей, я лишь спросила себя, согласна ли так просто умереть, это я помню. И знаете, что я поняла, Николас?

— Я поняла в этой грязной вонючей яме, как люблю жизнь, хотя видела в ней мало радости. Люблю восход солнца, шелест молодой листвы деревьев, весенний светлый дождь. Люблю соколиную охоту и рукоделие. Я поняла, как хочу жить, наслаждаться природой, хотя у меня никогда не было друга, с кем я могла бы поделиться этими впечатлениями. Только Бог, но и Он часто отворачивался от меня. Я не могла согласиться на смерть, поэтому выбрала жизнь. Сказала моему ангелу-хранителю, что выйду замуж за Кретьена. Мне уже виделось, будто этот брак окажется более счастливым, чем предыдущий. Попросила позвать отца. Он пришел, выслушал меня и отвез к новому мужу.

— Странно, но брак с Кретьеном оказался лучше, чем я могла себе представить. Он вел себя галантно и предупредительно. Относился ко мне, как друг. Никто не угрожал мне. У Кретьена никто не собирался оспаривать права на женитьбу. Я не видела ни драк, ни потасовок. Конечно, от жителей окрестных деревень я слышала, какие жестокости творили в округе люди Кретьена, но остановить их я не могла. Ведь я всего лишь женщина, просто жена. О, я стала богатой, наследницей Уиндома к тому же, но и только.

И вдруг, однажды ночью, как раз, когда я почти уверилась, будто обещанные мне радости это и есть жизнь с Кретьеном, он умер. Хуже — его убили, в собственной постели. И Юджин Делигер посмел обвинить в убийстве меня. А его люди поддержали обвинение.

Анжела смотрела куда-то вдаль, не видя ничего вокруг.

— Теперь вам понятно, почему мне ненавистна ночь. Я не могу спать. Вновь переживаю все страхи и мучения.

— Да, дорогая, теперь мне все понятно. Ваша история наводит на меня ужас. Но послушайте меня. Вам нужно отдохнуть, залечить раны. Сейчас вам лучше поспать. Я посижу рядом с вами, и ни один демон не посмеет нарушить ваш покой, можете на меня положиться.

Анжела задумчиво посмотрела ему в глаза.

— Верю в вас, как ни в кого никогда не верила, мой Дьявол.

Николас притянул ее к себе.

— Так вы ляжете спать, дорогая? Я просто обниму вас, и все страхи уйдут.

— А целовать меня станете?

Он опустил голову.

— Видите ли, дорогая, если я начну целовать вас, то не смогу сдержать иных желаний, мучающих меня. Для многих я, может быть, Полуночный Дьявол, но здесь, с вами, я просто мужчина.

— А что, если я поцелую вас?

Прежде, чем он успел возразить, Анжела прильнула к его губам.

— Хочу посмотреть, явилось ли ощущение от ваших поцелуев игрой воображения или реальностью. И раз уж я начинаю первая, вам нечего бояться нарушить кодекс чести.

— Целовать вас, Ангел, это наслаждение и, одновременно, мучение. Вы вдова и должны понимать, поцелуи — прелюдия к акту любви между мужчиной и женщиной.

Она внезапно освободилась из его объятий. Печально соскользнула на пол, дрожащими руками взяла шитье.

Сердце его сжалось от боли, она сумела поколебать его решимость. В конце концов, она просит лишь выполнить ее просьбу. Николас уже давно научился обуздывать низменные инстинкты и доставлять женщине изысканные удовольствия и блаженство.

Он взял ее руки в свои, пытаясь успокоить дрожь, поднес их к губам, нежно целовал ладони. Если бы он мог поцелуями развеять ее печаль, ее страшные воспоминания, он бы с радостью сделал это.

Николас обвил ее руки вокруг своей шеи, прижал к себе, посадил на колени. Анжела ждала, едва дыша.

Он приподнял ее лицо, ее губы раскрылись, обещая неслыханное наслаждение. Провел пальцем по ее губам, она затрепетала, как пичужка, прижимаясь бедрами к его ногам. Он подумал, понимает ли она, насколько откровенен этот жест. Она желала его так же сильно и самозабвенно, как он желал ее.