Ангел тьмы

– А теперь, капитан, потрудитесь записать: я уверен – и плоть, и позвоночный столб были разрезаны посредством некоего подобия грубой пилы. Мы можем исключить возможность свершения сей ампутации каким-либо студентом-медиком с целью хищения внутренних органов – никто не стал бы уродовать внутренние органы. И вон те прямоугольные участки удаленной кожи представляют для нас особенный интерес – они именно что удалены умышленно: по всей вероятности, дабы ликвидировать некие особые приметы. К примеру – татуировки, поскольку мы с вами в портовом районе… быть может, обычные родинки. Однако из этого следует, что убийца почти наверняка был хорошо знаком с жертвой…

Насмотревшись достаточно на мясо и фараонов – те поочередно балагурили либо игнорировали все, что вещал им Люциус, – я повернулся к мальчишкам, которые и нашли труп. Те все еще пребывали в возбуждении, не оправившись от шока, так что сейчас в каком-то нервическом веселье приплясывали вокруг. Я заметил, что вроде как знаком с самым тощим, и подвалил к нему, чтобы немного поболтать.

– Эй, Носяра, – тихонько позвал я; тощий немедленно обернулся и осклабился. Не нужно было предупреждать его, что не стоит выкрикивать мое имя при фараонах: малой был из той шайки пацанов, что ходили под Сумасшедшим Мясником, одним из подручных Монаха Истмена, – я работал с ними, пока не загремел на остров Рэндаллс, – так что он прекрасно знал: ни к чему мне лишний раз пересекаться с «быками». Если уж те однажды отметили тебя как баламута, впредь, где б вы ни встретились, обязательно с нездоровым удовольствием доколупаются, сделал ты что-нибудь эдакое или не сделал.

– Стиви-Свисток! – шепотом обрадовался Носяра, плотнее запахивая вокруг себя кусок парусины и потирая здоровенную и странно изогнутую часть своего лица, за которую, собственно, и заработал погоняло. – Извозом промышляешь? А я-то думал, ты работаешь на того трёхнутого доктора.

– Я и работаю, – отозвался я. – Долгая история. Чего здесь стряслось, лучше расскажи.

– Ну, – протянул пацан, снова принимаясь возбужденно приплясывать на месте. – Мы тут со Шлёпом да Болезным Луи, – и он показал на остальных ребят; я кивнул им, и они кивнули мне в ответ, – ну, мы просто гуляли, значит, по набережной, смотрели, типа, может, какая вещь ничейная у пирса подзавалялась…

Я хихикнул:

– Ничейная вещь? Во, Носяра, ты даешь.

– Не, ну надо ж это как-то обзывать, если быки зацапают. Короче, канаем мы к пирсу, и тут глядь, фиговина красная в воде бултыхается. Прикинули, может, там чего вкусного внутрях упрятано, да нырнули за ней, как были, в портках, ну, короче. Вытягиваем, значит, ее эдак преспокойненько… ну и можешь представить, на чё это было похоже, когда мы ее развернули… – Он присвистнул и рассмеялся: – Братан. Болезный Луи сблевнул после этого, наверно, раз восемь – хрена ль там не проблеваться, коль у тебя полжелудка всего…

– Эй-эй-эй, – возмутился Болезный Луи. – Я те, Носяра, уже мильон раз говорить задолбался – это мой кишечник, таким вот я на свет уродился, без половины кишок, а не чего там другого!

– Ну, ладно-ладно… короче, – продолжал Носяра. – Пошли мы, значит, за фараоном, может, думаем, тут награда какая светит. Ну, и, короче, впредь будем умнее. Теперь эти гады не отпускают нас ни фига – прикинь, подозревают, может, это мы чего утворили! Не, ты прикинь, с какой это стати нам понадобится людей распиливать? И, главное, как, Господи Иисусе? У меня что один малый идиот, – он ткнул пальцем в пацана по кличке Шлёп, который, как я присмотрелся, похоже, вообще слабо улавливал, что происходило вокруг, – что второй, с полжелудком своим…

– Я ж те задолбался говорить, Носяра! – опять заверещал Болезный Луи. – Это мой…

– Все, все, твой кишечник, – успокаивающе буркнул Носяра. – А теперь завали пасть, будь так добёр. – И он обернулся ко мне с ухмылкой. – Не, ну вот ведь дебилы ёкарные. Такие вот, короче, делы, Свисток, сам-то каким ветром здесь?

– Я, – начал я, оглядываясь на толпу вокруг останков и замечая, что та начала вроде бы понемногу редеть. – Да пару тут друганов заехал подобрать. – В этот момент Сайрус и детектив-сержанты двинулись ко мне. – Ладно… мне пора уже. Но вообще я вроде собирался к Фрэнки заскочить на этой неделе. Сам там не будешь?

– Ну, если только фараоны когда-нибудь нас отпустят, – весело осклабился Носяра. – Не, ты прикинь, нам эдакую вот фиготень шить, а? – завел он сызнова, когда я двинулся обратно. – Это ж ни фига не логически! Хотя кто ж здесь хоть раз слыхал о логическом фараоне, а, Свисток?

Я ухмыльнулся ему в ответ, откозырял и вместе с Сайрусом и Айзексонами поспешил к экипажу.

Извозчик по ходу опять вырубился, хотя, когда Сайрус забирался назад, воспрял и тихенько так заскулил – вроде как надеялся, что вся эта скачка ему привиделась в похмельном кошмаре:

– О нет… нет, не надо! Послушайте, вы, я фараонов позову, если…

Маркус, устраиваясь на маленькой железной подножке справа, пока его брат таким же образом обосновывался слева, сверкнул полицейской бляхой.