Ангел тьмы

– А я думаю – понимаете, – бросил мистер Дэрроу, снова подходя ближе. – Миссис Райт, скажите, вы подумали, что миссис Хатч убила своих детей, только сейчас, потому что помощник окружного прокурора со своими следователями внушил вам, что она могла это сделать, не так ли?

– Ваша честь! – крикнул мистер Пиктон, срываясь с места. – Если адвокат защиты подразумевает, что свидетельница лжет…

– Ваша честь, ничего подобного я не подразумеваю, – изрек мистер Дэрроу. – Я лишь пытаюсь установить истоки подозрений миссис Райт и показать, что, как и масса прочих вещей в этом деле, они, похоже, ведут к помощнику окружного прокурора – и к людям, кои консультируют его на этот счет.

– Мистер Дэрроу, – произнес судья Браун. – Мне казалось, мы уже покончили с инсинуациями…

– Так и есть, ваша честь, – любезно отозвался мистер Дэрроу. – У меня больше нет вопросов к этому свидетелю.

Повисла долгая пауза, мистер Пиктон смотрел, как мистер Дэрроу занимает свое место, со смесью гнева и временного замешательства на лице.

– Мистер Пиктон? – наконец осведомился судья Браун. – Желаете провести повторный опрос?

Мистер Пиктон повернулся к судье:

– Нет, ваша честь.

– Тогда свидетельница свободна, – закончил судья, и потрясенная миссис Райт спустилась со свидетельского места и пошла обратно. Судья Браун вновь взглянул на мистера Пиктона: – У вас есть еще свидетели, сэр?

Стараясь окончательно взять себя в руки, мистер Пиктон тревожно посмотрел на дверь, а потом на шерифа Даннинга, но тот лишь пожал плечами.

– На самом деле, ваша честь, – объяснил мистер Пиктон, – следующий свидетель обвинения, видимо, еще не прибыл. Его должны были сопровождать в город два помощника шерифа Даннинга, но не знаю…

Тут в главные двери протиснулся мальчик. Он был в униформе «Западного союза», а в руке сжимал конверт. О чем-то спросив охранника у двери, он взглянул на стол мистера Пиктона и направился к нему по проходу.

Завидев его, мистер Пиктон провозгласил:

– Это, возможно, весть от нашего свидетеля, ваша честь – если вы позволите, всего минуточку.

– Минуточку, мистер Пиктон, – обронил судья, откидываясь на спинку кресла.

Посыльный миновал два ряда кресел, где сидели мы, вручил мистеру Пиктону конверт и попросил расписаться. Быстро поставив подпись, мистер Пиктон вскрыл телеграмму и бегло ее прочел; потом перечитал еще раз, будто ее содержание показалось ему бессмысленным. Наконец, при третьем чтении, с его лица совершенно схлынула краска, и он осел на стоявший позади стул.

– Пиктон, – прошептал доктор, – что такое?

Судья Браун подался вперед в своем кресле, с видом одновременно озабоченным и раздраженным:

– Мистер Пиктон? С вами все в порядке, сэр?

– Ваша… ваша честь, – выдохнул мистер Пиктон, пытаясь подняться на ноги. – Я… – Уставившись в пол перед собой невидящим взглядом, он в конце концов восстановил дыхание, прочистил горло и поднял глаза. – Прошу прощения, ваша честь. Обвинение собиралось пригласить преподобного Клэйтона Паркера. Он должен был этим утром приехать первым поездом в сопровождении двух помощников шерифа Даннинга. Видимо, произошел… несчастный случай…

– Несчастный случай? – повторил судья. – Какого рода?

Мистер Пиктон помолчал, снова взглянул на телеграмму и медленно произнес:

– Очевидно, преподобный Паркер упал под колеса приближающегося поезда на вокзале Гранд-Сентрал, сегодня утром. Он был серьезно изранен и доставлен в ближайшую больницу. Скончался там через сорок пять минут.

Новость поразила зал не меньше, чем этот самый поезд – беднягу преподобного. Люди на галереях – некоторые из них были прихожанами Паркера – зашумели в открытую, кое-кто расплакался. Мы же оказались слишком ошарашены, чтобы хоть что-нибудь сказать или сделать. И, разумеется, сомнений у нас не было: все мы понимали, что причиной этой смерти был на самом деле отнюдь не несчастный случай. Смерть под поездом на вокзале Гранд-Сентрал была практически невозможна, если только кто-нибудь не вызвался ей поспособствовать – кто-то опытный в подобных вещах, сильный и достаточно безумный, чтобы провернуть такую штуку посреди немалой толпы, кто-то, кого не волновало присутствие двух помощников шерифа. К примеру, кто-нибудь, ошалевший от марафета, – кто-нибудь вроде одного из Пыльников.

Либби Хатч издала короткий громкий звук, и, готов поклясться, это был смех – но когда я обернулся, она уже спрятала лицо в ладонях и вроде бы плакала.

Судья Браун принялся восстанавливать порядок, однако намного умеренней, чем обычно. Народ утих, и судья мрачно оглядел зал.

– Суд действительно огорчен такими известиями. Преподобного Паркера хорошо знали и уважали в этой общине, несмотря на все прозвучавшие здесь заявления. С учетом данных обстоятельств я предлагаю объявить перерыв до двух часов – и тогда, мистер Пиктон, вы сможете вызвать следующего свидетеля. Или, если времени вам нужно больше…

По-прежнему крайне ошеломленный, мистер Пиктон покачал головой:

– Нет, ваша честь. Благодарю вас. Обвинение будет готово к двум часам. Со следующим свидетелем…