Ангел тьмы

– Верно, – согласился доктор, подкрепив одобрение коротким кивком, и добавил эту мысль в колонку ЗАЧЕМ?. Затем стер записи внизу и перенес их в середину правой половины доски. Теперь там фигурировали три основные категории: ЗАЧЕМ? ПОХИЩЕНИЕ и ЖЕНЩИНА В ПОЕЗДЕ: ГУВЕРНАНТКА ИЛИ НЯНЯ, за которыми до правого края еще оставалось пустое пространство – аккурат для еще одной категории.

– Но не просто ребенка, – торопливо добавил Люциус. – Похоже, она хотела именно этого ребенка.

– И ведь отчаянно хотела, – пробормотала мисс Говард.

– Хорошо, – подытожил доктор и, скрипя мелом, выцарапал ДИТЯ ЛИНАРЕС в верхнем правом углу доски. – Однако вам всем следует немного остыть – мы уже несемся впереди паровоза. – Он отступил назад и замер недвижно, изучая вместе с нами результат. – Очертания начинают вырисовываться, – пробормотал он и удовлетворенно раздавил окурок в пепельнице. – Да, детектив-сержант, она хотела ребенка Линаресов. Но, как уже говорил Джон, она не могла знать, кем является дочь Линаресов, – проведенные вами изыскания продемонстрировали нам спонтанность нападения. Сложите эти элементы воедино – и к какому решению вы придете?

Раздумья заняли у Люциуса всего пару секунд:

– Имело значение не то, кем являлась дочь Линаресов, а то, что она из себя представляла.

– Что она из себя представляла? – озадаченно буркнул мистер Мур, все еще не убедивший себя в полезности для следствия подобных риторических упражнений. – Она представляла из себя младенца, каковым и являлась. Мы ведь уже вроде сошлись на том, что женщина хотела ребенка?

Мисс Говард рассмеялась:

– Слова подлинного убежденного холостяка. Она была не просто младенцем, Джон, – все дети разные, у каждого или каждой – свои черты характера. – Она обернулась к доске. – Таким образом, характер девочки может открыть нам характер похитительницы.

– Brava! – едва не заверещал доктор, шагая к правой половине доски. – Продолжайте, Сара – вам и карты в руки!

Мисс Говард поднялась из-за стола и добросовестно принялась мерить шагами пятачок перед доской.

– Что же, – произнесла она, взглянув на доктора, внимавшего ей с мелком в руке. – Нам известно, какой была Ана. Счастливой. Неунывающей по природе своей. Возможно, шаловливой, но, как принято говорить, очаровательно шаловливой.

– Продолжайте, продолжайте, – подбодрил ее доктор, записывая все на доске.

– Вдобавок она была здоровым ребенком – судьба наградила ее многими преимуществами, и она, казалось, воплотила их все.

– Так?

– И сообразительным. В столь нежном возрасте ее привлекало то, что мы привыкли считать шедеврами искусства; ее же они как-то бесхитростно интриговали. В этом можно заметить чуткость.

– Ты говоришь о ней как о личности, господи боже мой… – проворчал мистер Мур.

– Она и есть личность, Джон, – вмешался доктор, не отрываясь от доски. – Хотя вам, наверное, сложно себе это представить. Что-нибудь еще, Сара?

– Только… только то, что она, боюсь, должна была стать логичной целью нашей подозреваемой. Ее общительность, как я могу предположить, притягивала внимание – большинство людей она восхищала…

– Но кое у кого она вызвала алчную зависть, – сказал Маркус, выпуская изо рта гигантский клуб дыма, от которого брат его немедленно закашлялся. – Ох, прости, Люциус, – тут же извинился Маркус, впрочем, довольно механически.

– Великолепно, – произнес доктор. – Более чем достаточно для хорошего начала. Теперь же обратим свет этих наблюдений на таинственную женщину с линии Эл. Мы уже определили, что она не стала тратить время на изучение своей жертвы. Скорее поддалась, как нам представляется, неодолимому сиюминутному порыву незамедлительно овладеть ребенком, невзирая на то, чей он. Будут ли какие-нибудь еще умозаключения?

– Возможно, она никогда не имела своих детей, – предположил Маркус.

– Принято, – отозвался доктор, записывая. – Но, тем не менее, множество женщин не имеют детей и способны удерживаться от подобных действий.

– Вероятно, она не могла иметь своих детей, – сказал мисс Говард.

– Ближе. Но почему, в таком случае, не усыновить или удочерить кого-нибудь? Город полон нежеланных детей.

– Возможно, она и этого не могла, – сказал Люциус. – Сложности с законом, к примеру, – у нее могла быть судимость, если показательно ее поведение в этот раз.

Доктор обдумал его предположение.

– Еще лучше. Женщина, физически неспособная к деторождению и неспособная принять на попечение чужого нежеланного ребенка в связи с возможной судимостью.

– Но все гораздо глубже, – задумчиво пробормотала мисс Говард. – Она не хотела нежеланного ребенка. Ее притягивало это конкретное дитя, более чем желанное. И это объяснимо, учитывая здоровье и живость девочки. Таким образом, если мы допустим, что все это задело в ней некую струну… – И тут она умолкла.

– Сара? – спросил доктор.

Мисс Говард, похоже, вздрогнула:

– Простите меня. Но здесь… я почти чувствую здесь какую-то трагедию. Быть может, она могла когда-то иметь ребенка, доктор, – а потом потерять его… скажем, из-за болезни или скверного здоровья?

Доктор задумался.