Ангел тьмы

— Он балует тебя, как баловал Ли! — промолвила женщина и, склонив голову, уставилась в тарелку. — Что меня действительно раздражает, так это вид молодой девушки, поглощающей все подряд с волчьим аппетитом, — брезгливо взмахнула она рукой. — Ты отдаешь себе отчет, Хевен, что по-другому есть ты просто не умеешь? И мне думается, пока ты не умеришь свой аппетит, нам не следует обедать вместе. За ужином же я постараюсь не обращать внимания на твою дурную привычку объедаться перед сном.

Джиллиан была верна своему слову: мы больше не играли с ней в бридж и никогда вместе не обедали, а по вечерам, когда все усаживались за общий стол, она разговаривала исключительно с Тони. Если же в силу необходимости ей нужно было обратиться ко мне, то она даже не смотрела в мою сторону. Стараясь угодить ей, я отказывалась от вторых и третьих блюд, лишь слегка притронувшись к закуске. Теперь я постоянно испытывала голод и вынуждена была тайком наведываться на кухню, где меня радушно встречал шеф-повар Райс Уилльямс — тучный и добродушный негр.

— Как же ты похожа на свою маму, милая девушка, хотя у тебя и темные волосы, — восклицал он. — Я еще не встречал ни одной дочери, которая была бы так похожа на мать.

В этой кухне, где все сверкало и блестело, где было множество сковородок и сотни кухонных инструментов и приспособлений, о которых я раньше и понятия не имела, я проводила долгие часы, слушая рассказы Рая Виски о семье Таттертон. Но всякий раз, когда я пыталась уговорить его рассказать что-либо о моей матери, он начинал суетиться и делал вид, что ему пора заняться своими делами. При этом гладкое коричневое лицо повара становилось непроницаемым, и он тотчас же менял тему разговора. Но по мимолетной тени стыда и смущения, которую я успела однажды все-таки заметить, заподозрила, что скоро наступит день, когда повар откровенно поделится со мной всем, что ему известно. А знал он, как подсказывало мне сердце, не мало.

Уединившись в спальне, я тайком писала Тому о своей новой жизни. Отправив ему уже три письма, я предупредила, что ему не следует мне отвечать, пока не подыщу надежный адрес. Мне больно было даже представить себе, что он подумает, когда прочтет эту приписку. В своих письмах я описала усадьбу Фартинггейл, Джиллиан, Тони, но ни словечком не обмолвилась о Трое. Трой не выходил у меня из головы, я не в силах была забыть его, и мне не терпелось снова его увидеть, хотя я этого и боялась. Мне хотелось задать Тони тысячу вопросов о его брате, но стоило лишь затеять разговор о человеке, обитающем в доме за лабиринтом, как Энтони сразу же хмурился. Дважды пыталась я заговорить о Трое с Джиллиан, но она отворачивалась и махала руками, не желая слышать о нем.

— Забудь его, это совершенно неинтересный тип! — восклицала она. — Он слишком обременен всяческими знаниями, чтобы ценить женщин.

Вся в тягостных мыслях о Трое, я решилась наконец написать человеку, с которым искренне связывала свое будущее, чтобы выяснить, простил ли он меня и хочет ли возобновить наши прежние отношения.

Я долго не могла подобрать нужных слов, не зная, стоит ли затрагивать столь деликатный момент, как причина нашей размолвки, и наконец решила, что не стоит. Мне нужно было уговорить Логана встретиться со мной, чтобы посмотреть ему в глаза, прежде чем углубляться в историю с Кэлом Деннисоном.

В конце концов я не сумела сочинить ничего лучшего, чем вот такое коротенькое послание:

«Дорогой Логан! Наконец-то я живу в семье своей матери, о чем всегда мечтала. В скором времени буду учиться в частной школе для девочек, которая называется Уинтерхевен. Если ты еще испытываешь ко мне какие-то чувства, на что я очень надеюсь, умоляю простить меня. И может быть, мы сможем начать все сначала.

Нежно любящая тебя

Хевен».

В качестве обратного адреса я указала на конверте почтовый ящик, который тайно абонировала на почте, пока Тони покупал себе в соседнем магазинчике кое-что из одежды. Я задумчиво погрызла конец ручки и, мысленно помолившись, вложила листок в конверт. Логан, если я для него все еще что-то значила, мог бы уберечь меня от многих бед: ведь он такой сильный и рассудительный!

На другой день у меня появилась возможность отправить письмо. Когда мы с Тони были в магазине, я сказала ему, что мне нужно в туалет, а сама, выбежав через служебный вход, опустила конверт в почтовый ящик. Лишь после этого вздохнула с облегчением: связь с моим запретным прошлым восстановлена!