Ангел тьмы

Когда я добрался до дома, грязь у меня на ноге начала засыхать, но я все еще выглядел вполне по-идиотски — и Эль Ниньо просто закатился смехом. Пока я снимал ботинок и пытался почиститься, он продолжал хохотать — но при появлении доктора и Клары быстренько встал по стойке смирно и принял крайне уважительный вид. Девочке абориген показался странным, но, похоже, не напугал ее — и, окончательно рассмотрев его, она вновь зашептала доктору на ухо. Он улыбнулся, погладил Клару по голове и сказал, что рост Эль Ниньо нормален для его народа.

— Он приехал с другого конца земли, — объяснил доктор. — Там многонеобычного. Когда-нибудь увидишь сама, если пожелаешь. — Потом наклонился и заглянул ей в глаза. — Я вернусь утром и отвезу тебя в суд, Клара. И буду там с тобой, как и обещал. Вопросы тебе будет задавать только мистер Пиктон — так что, видишь, бояться вовсе нечего. Это поможет— поможет всем,правда.

Клара кивнула, изо всех сил стараясь поверить доктору, Иосия Вестон подошел и обнял ее. Он, разумеется, прекрасно знал, что мы были накануне первого серьезного испытания для Клары — и довольно уверенно пожал руку доктору; однако я, кажется, приметил в его взгляде и толику томительного сомнения в правильности происходящего. Но лишь только доктор принялся усаживаться в свою нанятую двуколку, Клара метнулась и обхватила его ногу, как делали многие дети в Институте — и, думаю, это лучше любых слов убедило мистера Вестона в том, что они действительно пошли по единственной тропе, способной принести ей подлинный мир.

Как только мы выехали на дорожку с фермы Вестонов, я посторонился, уступая доктору дорогу рядом с нами, и быстро описал ему ситуацию в городе — или, по крайней мере, то немногое, что мне было известно. Похоже, слова мистера Пиктона насчет того, что дела доктора у Вестонов «под контролем», означали, что Клара заговорила как раз этим утром, и доктор немедля отправил Питера Вестона в город с новостями, чтобы мистер Пиктон знал: представ перед большим жюри, он может рассчитывать на готовность этого последнего оружия в своем арсенале. Сообщив мне все это, доктор притормозил двуколку, снова занял место позади нашего экипажа и сосредоточился на том, чтобы поспевать за нами: остаток обратной поездки был столь же быстрым и суровым, что и дорога сюда. Когда мы добрались до здания суда, по неоднократным тяжелым вздохам моргана стало окончательно понятно: на сегодня он свое отбегал; так что я велел Эль Ниньо, который уводил обеих лошадей и повозки обратно на извозчичий двор, передать мистеру Вули, чтобы тот задал выдающемуся животному за его труды корма получше и как следует почистил.

Коляска мистера Пиктона снаружи здания суда подсказала нам с доктором, что мисс Говард со своими спутниками опередила нас, и мысль о том, что эти трое, должно быть, сейчас наверху, не дождавшись нашего прибытия, выпытывают у мистера Пиктона, какие же таинственные новости прибыли из Нью-Йорка, заставила нас просто ворваться внутрь и взлететь наверх по мраморным ступеням. Рослый охранник у дверей — тот, кого мистер Пиктон звал Генри, — возмущенно выкрикнул нам, что нельзя вот так носиться сломя голову по зданию, будто оно наша собственность, и что существуют правила, которые должно блюсти, — но мы не обратили на него никакого внимания. Точно так же, едва соблюдя формальности у входа в кабинет мистера Пиктона, мы заскочили внутрь и обнаружили всех в ожидании.

— Ну наконец-то! — объявил мистер Пиктон, обгладывая свою трубку подобно одному из многих нервных типов, коих я время от времени видывал во время визитов доктора в «Павильон безумцев» нью-йоркской больницы Беллвью. — Я уж боялся, что если вы не прибудете вскоре, эти трое попросту нападут на меня и отнимуттелеграмму! Но справедливость прежде всего, сказал я им — доктор и Стиви заслужили услышать новость вместе с остальными!

— Прошу вас, — задыхаясь, произнес доктор, не обращая внимания на любезность мистера Пиктона, — продолжайте…

— Доставили как раз после шести, — сообщил мистер Пиктон, отложив трубку в сторону и нервно устраиваясь в кресле. — И, надеюсь, вместе нам удастся лучше понять ее, чем я смог бы в одиночку. Да просто сейчас прочту вам…

Он с громким шорохом развернул бумагу, прочистил прокуренное горло и начал: