Ангел в доме

- Нет-нет, все верно. - Отмахнувшись от ее извинений, Роберт и сам расхохотался. - Вы абсолютно правы. А вот сейчас вы такая, какая есть, да?

Его взгляд скользнул по волосам, которые Анжела машинально встопорщила ладонью, задержался на ямочке на левой щеке и наконец остановился на изогнутых в улыбке губах. Обломок угля с лихорадочной скоростью заметался над чистым листом.

- Великолепно, - бормотал Роберт. - Просто великолепно. - Он оглянулся на окно. - Если б не этот чертов свет. Совсем забыл, как здесь по вечерам темно.

Может, в сад перейдем? Или на кухню? Где вам будет удобнее? Предложение осталось при ней, потому что хлопнула входная дверь. Появление на пороге гостиной пухлощекой и взъерошенной дамы со снимка Роберта не слишком обрадовало.

- Бонни, - буркнул он.

- Всего лишь я. - Успешно игнорируя досаду сына, она оглядела Анжелу, кивнула и протянула пухлую ладонь: - Полагаю, ты и есть легендарная Анжела. А я его мать.

- Анжела, это Бонни. Бонни - Анжела, - сухо сказал Роберт.

- Очень приятно, - озадаченно отозвалась Анжела. И удивилась еще больше, обнаружив, что ее руку взяли в плен. Взгляд Бонни прожигал не хуже лазера.

- Угу. Отлично. Угу, - твердила она как заведенная, будто просветила Анжелу насквозь и обнаружила то, что другим увидеть не дано.

- Бонни. Не будешь ли ты так любезна, если тебя не затруднит, сделай одолжение. Отпусти руку Анжелы.

- Что? Ах да, конечно. - Бонни разжала пальцы, улыбнулась Анжеле и повернулась к сыну: - А свет дерьмовый.

- Справлюсь как-нибудь. Бонни словно оглохла.

- Знаешь что? Сидела я у себя на лодке, сидела, и вдруг меня озарило: вот где он должен рисовать! - Она покосилась на Анжелу. - Между прочим, живьем ты гораздо симпатичнее, чем на бумаге. - Не успела Анжела задать вполне резонный вопрос - что бы это значило? - как Бонни вновь ринулась в атаку: - Угу. Так вот что мы сделаем. Я посижу себе тут тихонько как мышка, газетку почитаю или хозяйством займусь, а ты со своей Анжелой можешь располагаться где угодно. Лодка в вашем распоряжении. Идет? И нечего на меня так смотреть. Скажешь еще, что напролом лезу. А я только хочу...

- Бонни! - Роберт швырнул уголь в коробку. - Я знаю, что ты всего лишь хочешь помочь. Знаю.

Анжелу удивил его тон. Роберт бубнил, как измотанный родитель, в сотый раз за день пытающийся вразумить капризное чадо. Измотанный и доведенный до белого каления. Родитель на грани взрыва. "Чадо", однако, и глазом не моргнуло. Улыбалось, явно дожидаясь похвалы за свою замечательную идею.

- Но это мой дом, Бонни. Я здесь хозяин и буду заниматься чем хочу и как хочу.

Насчет как и особенно чем у Анжелы возникли опасения.

- М-м-м... Вы ведь действительно жаловались на плохой свет... - тихо сказала она. Неплохо бы и в самом деле обстановку разрядить и переместиться на нейтральную почву.

- Слышал? - Бонни хлопнула в ладоши. - Валите!

Роберт перевел взгляд на Анжелу:

- Вы говорили, что любите плавучие дома. Не возражаете? Мне очень неловко просить вас...

- С удовольствием, - едва ли не закричала Анжела.

Подумать только - река, лодки, утки. Свежий воздух! Разве сравнить с этой бледно-лиловой комнатой, где близкое присутствие Роберта с каждой минутой становится все ощутимее? Соскочив с дивана, Анжела двинулась за Бонни к выходу. Роберт содрал эскизник с мольберта, подхватил коробку с углем.

- Благотворительность? - спросила Бонни и оглянулась через плечо, словно пыталась высчитать количество вопросов, на которые ей хватит времени до появления сына.

- Благотворительность?

- Ну, соцслужба там и все такое.

- А-а, ну да. Соцслужба.

- И как тебе Роберт?

- Он... м-м-м-... очень милый. Только, по-моему, вы не так все поняли. - Объяснить ситуацию Анжела не успела.

Хитро улыбнувшись, Бонни на всех парах рванула вперед.

Лодка оправдала и даже затмила все ожидания. Свет струился сквозь ряд прямоугольных окошек в верхней части палубы. В нижней, отведенной под гостиную, разместились древняя черная печь, кресло-качалка с продавленной подушкой, еще одно кресло - с высокой спинкой, накрытое дамасским покрывалом, комод вместо стола. Отделанные деревом вогнутые стены увешаны картинами, точь-в-точь как в домике Роберта. Верхняя половина с трудом вмещала в себя обеденный стол из сосны да несколько стульев. Дверь направо вела в крохотную кухню-камбуз, за которой, по мысли Анжелы, находились спальни. Роберт первым поднялся по сходням. Когда Анжела вслед за Бонни вошла в гостиную, он торопливо заталкивал в угол одну из картин. Бонни старалась изо всех сил, угождая сыну, - похоже, пыталась навести мосты после размолвки. Анжела отметила и дрожь пухлых пальцев, и заискивающую интонацию, и красноречивое вздымание пышной груди.

- Вот и отлично, - воскликнула хозяйка прямо с порога. Располагайтесь, а я пошла.

Роберт чуть насмешливо посмотрел на мать.

- Не смеем задерживать, - хмыкнул он, уловив колебания Бонни.